И мне очень повезло.

— Привет! А мама дома? — спросил незнакомый мужчина Анну, когда она открыла ему дверь.

— Дааа, — Анна кивнула и крикнула. — Мама, это тебе.

— Да что же это такое, — мама вышла из кухни, вытирая руки. — Ты без меня не можешь…, — начала говорить она, но осеклась. Анна заметила, как ее лицо стало удивлённым, буквально на мгновение… А потом снова стало привычным.

— Анна, иди в комнату, — сказала мама.

— Я думаю, что Анна должна остаться, — произнес незнакомец. — Может, ты представишь меня ей и пригласишь в квартиру? — спросил он.

Анна удивлённо переводила взгляд с мамы на незнакомца, а потом обратно.

— Ну что ж… проходи, — наконец сказала мама.

В этот момент дверь лифта открылась, и из него вышел курьер, которого как раз и ждали мама с Анной. Просто если бы они его не ждали, то Анна бы никогда не открыла дверь незнакомцу.

Курьер передал Анне заказ, она закрыла за ним дверь и направилась на кухню — ведь именно туда направилась ее мама с мужчиной.

— Аннушка, познакомься, — спокойным голосом произнесла мама. — Это Александр Иванович. Твой отец, — мама отвела глаза в сторону. А Анна уставилась на незнакомца, который уже не был незнакомцем: так вот кто ее отец? Господи, она так мечтала, чтобы он был у нее в детстве. Потому что у всех её подружек были отцы, кроме неё. Ей казалось, что её жизнь была бы другой, если бы он был рядом. Он бы научил её, как вести себя с этими невозможными парнями, с которыми у неё никак не получалось строить долгие отношения. Но его рядом не было…. И теперь она имеет то, что имеет: да, она до сих пор ходит к психологу и пытается собрать себя по кусочкам…

— Прости меня, доченька. Правда. Так получилось, что…. В общем, не мог я прийти раньше, — стал говорить этот Александр Иванович. — Но вот я пришел, — сказал он. — Лучше поздно, чем никогда. Правда?

Анна молчала и смотрела из-под лба на своего вновь обретенного отца. В её голове билась мысль: зачем, зачем он пришел?

— Понимаешь, я тогда боялся ответственности, но сейчас не боюсь, — заявил Александр Иванович.

— Ты зачем пришёл-то? — спросила мама Анны. — Неужели думал, что мы с дочерью тебе на шею бросимся? Да и вообще, когда мы последний раз говорили, ты сказал мне, что нужно ещё доказать, что ребенок от тебя. Что, уже не нужно это доказывать?

Анна видела, как её мама поджала губы. Она знала, что когда её мама так делает, это значит, что она очень сердится.

— Оля, я всё осознал, — произнес Александр Иванович.

— Осознал он! — пробурчала мама Анны. — Осознал! Конечно, лучше вспомнить о своей дочери, когда ей уже 20, чем когда она только-только родилась.

— Оля, ну зачем ты так! — Александр Иванович покачал головой.

— Ладно, — произнесла мама. — Ты что хочешь-то от дочери? — спросила она.

— Анна, я хочу с тобой общаться. Хочу узнать всё о тебе и наверстать упущенное, — заявил Александр Иванович. — Не нужно каждый день. Но раз или два в месяц, если ты не против, мы могли бы ходить с тобой куда-нибудь вместе, — он вопросительно посмотрел на Анну. — А ещё, может быть, я чем-то могу тебе быть полезен…

— Хорошо. Я не против, — сказала Анна.

Затем Александр Иванович оставил свой телефон и ушёл.

— Анна, я тебя умоляю, будь с ним осторожна. Очень осторожна. Понимаешь, у него семья с деньгами, и они были против меня. Я-то думала, что он усмирит их, или мы уйдем и будем строить новую жизнь с нуля, но он меня бросил, — начала рассказывать мама, и её глаза стали грустными. — А когда я ему сказала про свою беременность, он заявил, что этот ребенок не его, — мама вздохнула. — Так что у тебя в свидетельстве о рождении стоит…

— Я знаю, мам. Знаю. Ты не переживай, мне просто интересно, зачем он пришел к нам сейчас. Я так понимаю, что он что-то задумал, — сказала Анна.

— Наверняка! Он просто так ничего не делает, — кивнула мама.

……

Шло время.

Анна действительно стала выходить куда-то со своим отцом. Сперва неохотно, особенно после того, как он попросил её сделать ДНК-тест, а потом всё чаще и чаще. Она не замечала, но её отношение к матери стало меняться. Ей стало казаться, что в том, что отец их бросил, виновата мать. А отец, каждую их встречу, невзначай рассказывал очень неприятные подробности о ней. И в какой-то момент Анна поняла, что не может жить с матерью.

— Анна, я не поняла, почему тебя не устраивает жизнь со мной? — спросила мама, когда Анна собирала свои вещи.

— Так мне всё-таки 20 лет. Пора уже начинать жить самостоятельно, — ответила Анна.

Конечно, её мама догадывалась, что не просто так её дочь решила отпочковаться от неё.

— Анна, я тебя прошу, будь осторожна с отцом, — в очередной раз сказала она.

И тут Анна психанула.

— Мама, это ты виновата, что у меня не было в детстве отца! Ты! Почему ты сейчас постоянно пытаешься сказать мне, что он плохой? Это ты плохая! Если бы не твои гулянки, то…

Анна не договорила, потому что мама просто вышла из комнаты.

Анна положила в чемодан ещё пару вещей, а потом направилась к выходу из квартиры. Вообще-то она думала, что её мама выйдет из своей комнаты, но она не вышла. Анна вздохнула и толкнула входную дверь, а потом вышла на лестничную клетку, вызвала лифт и спустилась на первый этаж.

Затем Анна посмотрела на часы — отец должен был уже подъехать, но его не было. А тут же раздался от него звонок.

— Папа, ты где? — спросила Анна.

— Дочка, меня задержали. Но ключ-то у тебя есть. Езжай сама, а вечером я к тебе заеду, — ответил её отец. — Возьми такси, я тебе переведу деньги, — добавил он.

Анне такой поворот не очень понравился, но она знала, что отец у неё занятой человек, и просто приняла этот факт.

……

— Оля, ну что ты можешь поделать? — к маме Анны вечером забежала подруга. — В какой-то момент мы должны отпустить своих детей в свободное плавание.

Оля кивнула.

— Я знаю. И всё понимаю. Но… Света! Этот Александр наверняка наговорил ей про меня всякого. Я же вижу, какой она стала. Огрызается, грубит. Говорит, что я сама во всём виновата и, если бы не моё поведение, то у нас с Александром была бы прекрасная семья! Как я могу это слушать и не реагировать? — воскликнула Оля. — Конечно, я ей пыталась объяснить, что всё не так, как говорит он. Что наверняка она ему зачем-то нужна. Но она меня не слышит. Всё! Теперь он хороший, а я плохая.

И мама Анны зарыдала.

— Я знаю, я сама во всём виновата. И что влюбилась в этого Александра и что верила ему. Я во всём виновата… — доносилось до Светы сквозь рыдания.

Потом Оля стала вытирать слёзы.

— Я должна быть сильной, — сказала она. — Я вырастила дочь. Я дала ей всё, что могла дать. Пусть живёт, как хочет, — Оля тяжело вздохнула.

— Ну и правильно! — поддержала подругу Света.

— Да! Теперь я могу наконец-то заняться собой. Теперь же Александр её содержит, — потом Оля снова грустно улыбнулась. — Наверное, я что-то сделала не так, раз моя родная дочь предпочла мне отца, которого она никогда не видела.

Оля почувствовала, что сейчас снова разрыдается.

— Так, подруга! Поверь мне, ты всё сделала правильно. А Анна твоя скоро во всём разберётся, — сказала Света.

……

Анна сидела на лекции, но конечно же не слушала её. Это была философия. А философия и архитектура — это…. Да не нужна ей эта философия!

Она в очередной раз оглядела аудиторию впереди себя и улыбнулась. Она была счастлива. Нет, не так.

Она была счастлива!!!

Как же здорово, что её жизнь так изменилась. Теперь она живёт отдельно от матери, у неё всегда есть карманные деньги, она одета в модные бренды, пару раз отец заезжал за ней в институт и все, все парни оценили его крутую машину и стали оказывать ей знаки внимания. Но Анна была гордой. Она знала, что их заинтересовала не она, а выгода, которую они могут получить, если начнут с ней встречаться. Ну уж дудки! Она не собиралась подпускать к себе ни одного из этих парней.

Конечно, в её жизни была и ложка дёгтя — это зависимость от отца. Она должна была носить то, что скажет он. Стрижка у неё должна была быть только такая, какая понравится ему, да и цвет волос тоже. Никаких пирсингов. Она должна была быть скромной, милой, домашней девочкой.

«Если ты не принимаешь мои правила игры — езжай к матери», — сказал отец.

Да разве могла Анна после всего того, что дал ей отец, поехать к матери? Да никогда. Так что да, Анна перестала быть самой собой, и стала такой, какой хочет видеть её отец.

В тот день Александр Иванович снова заехал за Анной.

— Анна, я посмотрел твоё расписание. Пару дней будешь работать у меня. Будешь моим заместителем, — сказал он.

— Я?! — удивленно спросила Анна.

— Ты. А что? — Александр Иванович удивился. — Заведём тебе трудовую книжку. Начнёшь стаж нарабатывать. Да плюс хорошая должность будет. Разве плохо? — спросил он.

— Папа! Это здорово! — Анна сперва называла отца Александром Ивановичем, но с некоторых пор поняла, что готова называть его отцом.

— Вот и ладно. Я тебе привёз немного вещей. Деловых. Теперь в те дни будь в них, дочка, — Александр Иванович улыбнулся. — Ты у меня молодец! — похвалил он её.

Конечно, Анну часто хвалили, но почему-то от похвалы отца её душа взмыла вверх. И ещё долго она прокручивала в своей голове его слова и улыбалась.

……

— Оля, ты звонила Анне? Ты виделась с ней? — Света постоянно спрашивала это у неё. А мама Анны каждый раз отрицательно качала головой.

Так было и в этот раз.

— Да почему нет? — Света закатывала глаза.

— Я ей не нужна. Ну как ты не можешь этого понять? Отец её дал ей денег, квартиру, машину наверняка. Это всё, что ей нужно было, — Оля тяжело вздохнула. — В общем, если бы она хотела, то она бы сама со мной связалась. Лучше расскажи, как у тебя дела, — попросила она.

— Всё у меня в порядке. В общем, ты можешь на меня обижаться, но я попросила свою Лену как бы случайно встретиться с твоей Анной, — сказала Света.

— Зачем? — удивилась Оля.

— Волнуюсь я за неё. И за тебя. Потому что вижу, что ты только с виду такая весёлая и довольная жизнью, а внутри у тебя тоска, — заявила Света.

— Я за ней тоже следила, — грустно произнесла Оля. — Знаю, где она живёт. Вроде вид у неё довольный. Иногда приезжаю вечером к её дому и смотрю на её окна. Раз горит свет, значит всё хорошо.

— Ты ведь знаешь, что твой Александр женат и у него есть дочь, да? — спросила Света.

Оля пожала плечами.

— Нет. Мне это не интересно.

— А зря…. очень зря, что тебе это не интересно. Просто, если ты заметила, твоя Анна сменила имидж. Если раньше она специально носила яркую и вызывающую одежду, то сейчас она «косит» под домашнюю девочку. И прическа у неё стала самой обычной. И цвет волос — мышиный, — стала говорить Света.

— Света, ты к чему клонишь? — спросила Оля.

— Да к тому, что твоя Анна стала напоминать дочь Александра. Да, вроде у них разница года 2 или 3….И вблизи они не похожи, но издали …издали одну можно принять за другую, — Света посмотрела на Олю задумчивым взглядом. — Всё это мне не нравится, — добавила она.

— А Лена твоя что сказала? — спросила Оля.

— Сказала, что у Анны всё хорошо. Что отец устроил её к себе на работу и что в трудовой написана какая-то хорошая должность, — Света всё также задумчиво смотрела на Олю. — Знаешь, а может действительно твой Александр решил дать твоей дочке неплохой старт? Может он, действительно, почувствовал себя виноватым, что бросил тебя тогда? — спросила она.

Оля пожала плечами, потому что даже не могла предположить, что в голове у её бывшего.

……

Тот день начинался как всегда. Анна проснулась, позавтракала и поехала в институт, а после него за ней заехал отец и отвёз её в ресторан.

— Сейчас у нас с тобой будет встреча с клиентом. Просто улыбайся ему и будь милой. Хорошо? — сказал отец.

— Ладно, — кивнула Анна.

— А потом поедем на работу, — отец улыбнулся Анне.

Через несколько минут подошёл какой-то мужчина. Анне совсем не понравился его оценивающий взгляд, но она, как и просил её отец, была мила.

Через полчаса мужчина ушёл, отец повернулся к Анне и заявил:

— Ты ему понравилась. Он готов на тебе жениться.

— Что? — все Аннины мысли смешались. — Это что, шутка? — спросила она.

Отец рассмеялся.

— Конечно, шутка. Просто мне было интересно посмотреть на твою реакцию, — ответил отец. — Хотя, скажу тебе по секрету, этот мужчина очень богат, и та, на ком он женится, не будет нуждаться ни в чем, — добавил он.

Казалось бы — ерундовый разговор, но в голове у Анны замигала красная лампочка: опасность, опасность. Она вдруг поняла, что отец ей врёт и что он действительно хочет выдать её замуж за этого человека.

……

— Лена! Лен! Привет, — Анна перед началом учебы «выцепила» дочку подруги своей мамы.

— Привет! — произнесла Лена. — Что-то случилось? — спросила она.

— Мне надо поговорить с мамой, — ответила Анна.

— Так позвони ей. В чем проблема? — Лена удивлённо смотрела на Анну.

— Я боюсь. Вдруг мой телефон прослушивается, — Анна опустила глаза.

— На, звони с моего, — и Лена протянула свой телефон Анне.

……

— Анна, тебе надо увольняться с твоей работы, брать академ и уезжать отсюда, — сказала мама. — Нам надо уезжать, — исправила она.

Они стояли внутри проходной в институт и со слезами на глазах смотрели друг на друга.

— Мам, ты прости меня. У меня, конечно, пока ничего не случилось, но… мне это всё не нравится, — проговорила Анна. — Я вдруг серьёзно испугалась за свою жизнь. А он ещё хочет меня директором сделать, чтобы я подписи ставила…

— Ага… директором… 21-летнюю девицу, которая вообще ничего в бизнесе не понимает, — кивнула мама. — Сейчас-то не подписываешь ничего? — спросила она.

— Нет, — покачала головой Анна. — Но иногда присутствую на переговорах.

— Так. Иди, узнавай насчёт академического отпуска или возможность закончить этот семестр удаленно. Скажи по семейным обстоятельствам. А на работе напиши заявление на увольнение и подсунь отцу на подпись, — распорядилась мама. — А я пока подумаю как и куда мы поедем.

……

После разговора с мамой, Анна вернулась в институт. Она забрала свою сумку с телефоном у приятельницы, которую просила последить за ней, дождалась конца занятий, затем за ней заехал водитель отца и отвёз её на работу. И уже там написала заявление на увольнение и вложила его в один из договоров и положила на подпись. В тот день отец был занят и куда-то собирался уезжать.

— Александр Иванович, а подписать? — бросилась к нему секретарша. — Там Смирнов в отпуск уходит. Пожалуйста, давайте быстро всё подпишем, а вас ведь не будет неделю!

— Анна, я тебе не говорил, да? Еду в командировку, — быстро стал говорить отец и подписывать все бумаги.

— Давай помогу, — сказала Анна. И стала перелистывать страницы договоров, показывая, где нужно ставить подпись.

— Спасибо, Анна, — произнес отец. — Да, знаешь что хотел тебе сказать…. Пойдем, меня проводишь.

Анна подхватила все подписанные договоры и пошла рядом с отцом.

— В общем, Анна — это не очень звучное имя… — проговорил отец.

— В смысле? — Анна была удивлена.

— Оно не подходит к моей фамилии. Дочка, я думаю, что у нас должна быть одинаковая фамилия. Так что, когда я приеду, нужно будет заняться этим вопросом, — объяснил отец.

— А что, так можно? — спросила Анна.

— Нужно! Обязательно нужно!

А потом Александр Иванович уехал, а Анна ушла в свой кабинет. Она поняла, что у неё есть всего 5 дней, за которые нужно что-то предпринять.

……

— Ты всё сделала, как я сказала? — спросила мама.

— Да. Телефон оставила там, сумку тоже, в институт пошла в своих вещах. Лене оставила пальто и ботинки, переоделась в те вещи, которые она мне дала. Ключи тоже отдала Лене, — Анна вздохнула. — И заявление на увольнение тоже… А парик долго мне ещё носить?

— Нет. Сейчас приедем на станцию и снимешь, — ответила мама.

— Мама, так с институтом-то что делать? Просто так академический отпуск взять нельзя… — спросила Анна.

— Не знаю, но мы что-нибудь обязательно придумаем. Сейчас главное ноги свои унести отсюда, — ответила мама.

— И куда мы поедем? — снова спросила Анна.

— В другой город, — ответила мама.

— А если он нас там найдёт? — Анна явно беспокоилась за свою судьбу.

Мама пожала плечами.

— Этот город я выбрала наугад. У меня там никого нет. И там мы будем начинать всё с нуля. Да и, почему-то мне кажется, что он от нас отстанет через некоторое время, — сказала она. — И тогда мы сможем вернуться обратно, — добавила мама.

……

Искал ли их кто-то или нет — ни Анна, ни её мама не знали. Они просто приехали в тот город, который мама Анны выбрала, и стали обживаться там — сняли небольшую квартиру, устроились в ближайший продуктовый магазин и тихо жили себе, не привлекая внимания.

— Анна, или сюда скорее! — позвала мама дочка. — Смотри, смотри!

Анна быстро подошла к матери и увидела, что та показывает на телевизор. По телевизору шёл репортаж о шикарной свадьбе. Женихом был тот самый клиент отца, с которым тот встречался и после этой встречи завел с Анной разговор о замужестве и о смене фамилии с именем, а невестой была…..

— Это его дочь, — сказала мама. — Видишь, он пытался сделать так, чтобы ты была на неё похожа. Не хотел отдавать её замуж за этого товарища, но пришлось… Повезло тебе, Анна!

Анна кивнула.

— Согласна. В этой истории удача была на моей стороне.

Ты называешь меня бедной? А посмотри на себя! — с этими словами она взяла микрофон на свадьбе сына и произнесла речь, от которой у всех замерло дыхание.

Ирина Викторовна стояла у приоткрытой двери, стараясь не нарушить тишину момента. Она осторожно наблюдала за сыном — Артемом, который перед зеркалом в костюме и бабочке выглядел, как герой из кинофильма. Его друзья помогали ему с последними штрихами, а он оставался спокойным, уверенным в себе, почти величественным. Тот самый момент, которого она так долго ждала, когда он, её мальчик, вступает во взрослую жизнь, в новый этап, и она, как его мать, должна быть рядом.

Но в груди матери внезапно сжалось нечто болезненное. Ей казалось, что она чужда этому моменту, будто её нет в этой жизни вообще. Как будто её никто не ждал и не звал. В её жизни было столько невыраженной любви, столько неразделённых чувств, что она не могла до конца поверить, что сын, её самое большое достижение, станет частью этого мира.

Она машинально поправила подол старого платья, раздумывая о том, как оно будет смотреться с новым жакетом, который она собиралась купить на следующей неделе. Решение уже было принято: она всё равно пойдёт на свадьбу, даже если не получила официального приглашения. Она сдерживала свои эмоции, но в глубине души чувствовала, что ей нужно быть рядом. Как только она сделала шаг вперёд, Артем внезапно обернулся, как будто почувствовал её взгляд. Лицо его изменилось. Он подошёл к двери и закрыл её, оставаясь внутри.

— Мама, нам нужно поговорить, — сказал он спокойно, но твёрдо.

Ирина Викторовна непроизвольно выпрямилась. Сердце забилось быстрее, её дыхание сбилось, как у того человека, который внезапно осознает, что потерял нечто важное.

— Конечно, сынок. Я купила те туфли, помнишь, которые тебе показывала? И ещё…

— Мама, — перебил он, — завтра лучше не приходи.

На мгновение мир вокруг замер. Ирина Викторовна не сразу поняла, что он сказал — сознание будто не хотело принимать эти слова.

— Почему?.. — её голос дрожал. — Я же хотела быть рядом с вами… Я…

— Это свадьба, мама. Там будут люди. А ты… ну, просто выглядишь не так, как все. Да и твоя работа… Я не хочу, чтобы обо мне думали, что я из какой-то деревни.

Его слова били, как ледяные иглы. Ирина Викторовна пыталась возразить:

— Я записалась к стилисту, сделаю укладку, покрашу ногти… У меня есть скромное платье, я…

— Не надо, — снова прервал он. — Не порть всё. Ты всё равно будешь выделяться. Прошу тебя, просто не приходи.

Он ушёл, не оглянувшись. Ирина Викторовна осталась одна в полумраке. Тишина давила, как тяжёлое одеяло. Даже звуки часов звучали особенно приглушённо.

Долго она сидела в неподвижности, всматриваясь в ту пустоту, которая внезапно заполнила её жизнь. Вроде бы она должна была быть счастлива, её сын взрослый, женится, но на деле что-то было не так. Она почувствовала себя пустой, ненужной, как будто её жизнь не имеет значения. Вдруг, как будто под воздействием внутреннего импульса, она поднялась, достала из шкафа старую коробку и аккуратно её открыла. Внутри потянуло воспоминаниями — запахом бумаги, клея и давно ушедших лет.

Первая страница альбома.

Фотография: маленькая девочка в старом платье стоит рядом с женщиной, в руках которой бутылка. Этот день Ирина Викторовна помнила хорошо — её мать тогда кричала на фотографа, потом на всех вокруг. Через месяц её лишили родительских прав, и девочка попала в детский дом.

Каждое следующее фото было, как удар. Групповое фото: дети в одинаковой одежде, без улыбок. Холодный взгляд воспитателя. Именно там Ирина Викторовна впервые поняла, что значит быть ненужной. Били, наказывали, оставляли голодной. Но она не плакала — понимала, что здесь слабых не жалеют.

Юность прошла в кафе на окраине города. Официантская форма, долгие смены, тяжёлые подносы. Но это была её свобода. Она научилась заботиться о себе, подбирать одежду, шить юбки, делать прически. Ночами училась ходить на каблуках — просто чтобы чувствовать себя красивой.

Однажды случай. Она пролила сок на клиента. Администратор кричал, окружающие сердились. Ирина теряла контроль, пока не услышала голос:

— Это всего лишь сок. Это случайность. Дайте девушке шанс работать.

Так она встретила Максима. Высокого, спокойного, в светлой рубашке. На следующий день он принёс цветы. Просто поставил их на стойку и сказал:

— Хотел бы угостить вас кофе. Без обязательств.

Они сидели на скамейке в парке, пили кофе из пластикового стаканчика, и она рассказывала о себе. О детстве, о мечтах, о том, как она видела свою будущую семью. Он слушал, улыбался.

Когда он взял её за руку, что-то внутри неё перевернулось. Такой простой жест стал первым проявлением настоящей нежности в её жизни. С того момента каждый его визит был для неё праздником. Он говорил: «Ты красивая. Просто будь собой». И она верила ему.

Лето того года было долгим и тёплым. Для Ирины Викторовны это были самые светлые дни в жизни. Они с Максимом гуляли по реке, по лесам, сидели в маленьких кафе. Он представил её своим друзьям — умным, добрым, образованным людям. Она чувствовала себя лишней, но стоило ему взять её за руку под столом — и весь страх исчезал.

Они любили встречать закаты на крыше с пледом и термосом чая, укрываясь от вечерней прохлады. Максим мечтал о работе в международной компании, но говорил, что не хочет покидать родной город. Ирина Викторовна слушала его, вдыхая каждое слово. Ей казалось, что всё это слишком хрупко, чтобы быть настоящим.

Однажды он шутливо, но с серьёзным оттенком спросил:

— Как ты относишься к свадьбе?

Ирина Викторовна засмеялась, скрывая смущение. Но в её сердце кричало: «Да, да, я хочу!». Но она не могла это произнести вслух. Боялась разрушить это мгновение счастья, боялась, что оно исчезнет.

Но кто-то другой уже разрушал её мечты.

Всё случилось в том самом кафе, где они часто бывали. Кто-то случайно ударил по стакану — и ледяной коктейль полетел прямо в её лицо. Цветные капли стекали по щекам, пачкая платье. Максим резко поднялся, но было поздно.

С соседнего стола раздался голос его двоюродной сестры, который дрожал от ярости и презрения:

— Это твоя невеста? Уборщица? Из детдома? Ты называешь это любовью?

Люди начали оглядываться. Кто-то фыркал, кто-то делал вид, что ничего не происходит. Ирина Викторовна не заплакала. Она просто встала, вытерла лицо и ушла.

С этого момента началась травля. Телефон звонил каждый день — анонимные звонки, угрозы:

— Убирайся, пока не поздно.
— Мы обо всём расскажем.
— У тебя ещё есть шанс исчезнуть.

Затем появились слухи, что она ворует, что живёт за счёт мужчин, что употребляет наркотики. Однажды её старый сосед подошёл и сказал:

— Мне предлагали деньги, чтобы я подписал бумагу, что видел, как ты что-то выносила. Я отказался.

Он посмотрел прямо в глаза:

— Ты хорошая. Эти — подонки. Держись.

Ирина Викторовна держалась. Не рассказала Максиму, не хотела портить ему последние дни перед отъездом на стажировку в Европу. Надеялась, что всё пройдёт, что любовь победит.

Но не всё зависело от неё.

За несколько дней до отъезда Максим получил звонок от своего отца — влиятельного мэра города. Он вызвал Ирину Викторовну к себе в кабинет.

Она пришла — в скромном, но аккуратном платье. Села напротив него и выпрямилась, как перед судом. Он посмотрел на неё с холодным равнодушием:

— Вы даже не понимаете, на что решились, — сказал он. — Мой сын — наше будущее. А вы — пятно на его репутации. Уйдите добровольно, или я сделаю так, чтобы вы ушли навсегда.

Ирина Викторовна сжала руки на коленях.

— Я его люблю, — тихо ответила она. — И он меня тоже.

— Любовь? — усмехнулся он. — Это роскошь для равных. А вы — неравны.

Она не сломалась. Ушла с гордо поднятой головой. Не сказала Максиму ни слова. Надеялась, что правда найдёт свой путь. Но в день отъезда он уехал, не узнав правду.

Через неделю её вызвал владелец кафе. Он сказал, что произошла недостача и якобы кто-то видел, как она что-то выносила. Следствие началось. Свидетели молчали. Администратор указал на неё. Камеры не зафиксировали ничего, но показания «свидетелей» оказались решающими. Мэр сделал своё дело. Приговор — три года колонии.

Когда за ней закрылась дверь камеры, Ирина Викторовна поняла: всё закончено. Любовь, надежды, мечты — остались за решёткой.

Через пару недель её начало тошнить. Тест на беременность показал два ярких полоски. Это был ребёнок от Максима.

Беременность в колонии — это настоящий ад. Ирина Викторовна переживала унижения и дразнения, но не отвечала. По ночам она гладила живот и разговаривала с малышом. Придумала имя — Александр. В честь нового начала.

Роды были тяжёлыми, но ребёнок родился здоровым. Когда она взяла его на руки, слёзы начали катиться. Это были слёзы не боли, а надежды.

Жизнь продолжалась.

Через полтора года Ирина Викторовна была условно освобождена. Она вернулась на волю, где её ждал Яков Иванович — старый сосед, который всегда был рядом. Он держал в руках старый детский конверт, потертый временем, и взглянув на неё с улыбкой, сказал: