— Откуда у тебя это кольцо? — Владимир сдавил руку своей секретарши Ксении, не в силах скрыть своего удивления.

— Это кольцо… моей прабабушки? — Ксения с тревогой взглянула на побледневшего Тихонова. Он сжимал её ладонь ещё сильнее. Девушка вскрикнула.

— Владимир Андреевич, отпустите, мне больно! Это кольцо принадлежало моей матери, она одолжила его мне на этот вечер!

— Мама? — раздражённо отреагировал Тихонов, но тут же замолчал, осознав свою ошибку.

— Как зовут твою мать? — спросил он, едва успев взять себя в руки.

Ксения не успела ответить, как вдруг прозвучал звонок. Это был антракт. Из ложи высыпались немецкие партнёры, приглашённые Тихоновым на балет, и беспокойный диалог между ним и Ксенией оказался на виду у всех. В перерыве ему так и не удалось поговорить с девушкой наедине, её окружили иностранцы, с которыми она охотно общалась на немецком.

Владимир, испытывая нарастающее напряжение, не мог сосредоточиться на спектакле. Он даже с отвращением морщился при каждом аплодисменте, как будто вся публика в зале знала о его волнении и устраивала овации нарочно.

День не задался с самого утра. Он поссорился со своей любовницей, Маргаритой, которая, обиженная на его очередной отказ прийти к ней, не согласилась пойти с ним в театр. Владимир в сердцах думал, что это была последняя капля.

Он нервно бросил телефон на стол и начал ходить по кабинету, вымещая злость. Когда он подошёл к двери, отдал приказ секретарю:

— Кофе без сахара. И без всяких сладких штучек.

Вернувшись за стол, Тихонов задумался о том, сколько раз он говорил те дурацкие слова — «последняя капля» — и что они значат для него.

Стук в дверь прервал его размышления. Вошла Ксения с чашкой кофе. Её невинная улыбка заставила его немного успокоиться.

Эта девушка, работающая в компании второй месяц, произвела на Тихонова глубокое впечатление. Тонкая, с длинными волосами и умными серыми глазами, она напоминала ему кого-то, но кого именно, он не мог вспомнить. Он несколько раз встречал её мужа — Олега, приятного молодого человека, с которым они поженились всего полгода назад. На их отношениях было нечто светлое, искреннее, и Владимир не мог не замечать этого.

Владимир обдумал идею.

— Ксюша, я несколько раз видел твоего мужа. Он кажется вполне адекватным человеком.

— О чём вы? — спросила Ксения с недоумением.

— Я имею в виду, он не будет против, если я приглашу тебя в театр? — предложил Владимир.

— Маргарита Васильевна не может пойти? — быстро оценила ситуацию секретарша.

— Можно и так сказать, — усмехнулся Тихонов. — Но идти одному не хочется. Тем более, ты знаешь язык и будешь полезной в общении с иностранцами.

Ксения согласилась, и в театре она заворожила всех своими манерами и знанием языка. Владимир, который до этого считал её хорошенькой, вдруг заметил её истинную красоту: стройную фигуру в вечернем синем платье, изящные движения, гордую осанку.

Но вот что поразило его: на её пальце сверкало кольцо, старинное, с знакомой надписью. Он не мог поверить своим глазам.

Тихонов схватил её за запястье, прошептав извинения перед иностранцами, и буквально вытащил её из ложи. Он сдернул кольцо с пальца Ксении, где увидел надпись «Любить навеки». Это сбило его с толку. Как кольцо попало к ней?

После спектакля Владимир пытался выяснить больше, но его иностранные партнёры не торопились уходить, и разговор с Ксенией так и не состоялся.

Когда же они наконец остались наедине, Владимир спросил:

— Как зовут твою маму?

— Дарья Сергеевна, — спокойно ответила Ксения.

Тихонов почувствовал, как его сердце сжалось. Это была её фамилия, и теперь он понял, кто скрывается за этим кольцом.

— Даша Березина… Ты же училась в университете, не так ли? — спросил он, сдерживая волнение.

— Да, мы учились вместе, — ответила Ксения, не отводя взгляда.

— Ты знала? — спросил Владимир.

— Конечно, знала, — ответила девушка. — Я не могла не узнать. Мама не забывала тебя.

Владимир почувствовал тяжесть в груди. Сколько лет прошло, и так много вопросов осталось без ответов.

Вечером, вернувшись домой, он обнаружил Маргариту, сидящую на диване. Она заявила, что готова его простить, но Владимир уже не был уверен, что хочет продолжать их отношения.

Он вскоре понял, что кольцо, которое он не вернул Ксении, стало для него важной нитью, связывающей его с прошлым.

Ночь прошла в раздумьях. Столько лет прошло, а он всё ещё не мог забыть Дашу, свою первую любовь.

Когда утром он пришёл на работу, Ксения снова встретила его с чашкой кофе. Владимир почувствовал лёгкое беспокойство, но затем она протянула ему листок бумаги.

— Это от мамы. Она просила вас позвонить, если будет желание.

На встрече в парке, спустя годы, он наконец встретил Дарью. Сентиментальные разговоры, воспоминания и многое неясное стали ясны для него. И хотя время изменило их жизни, для Владимира Даша оставалась той женщиной, которую он когда-то любил.

Муж публично унизил жену на дне рождения сына — спустя пять дней его ждало горькое разочарование

На празднике в честь пятилетия сына Костя отпустил язвительное замечание в адрес жены — и даже не подозревал, чем это обернётся для него уже через несколько дней.

Таня и представить не могла, насколько изменится её жизнь после появления ребёнка. Всю юность и студенческие годы она слыла той самой стройняшкой, которой завидовали все подруги. Фигура будто бы была ей дана от природы — быстрый обмен веществ, активный ритм жизни. Даже выйдя замуж за Костю, она без труда сохраняла свои параметры 90-60-90.

Все только и говорили: подожди, вот в браке женщины быстро расплываются. Но Таня была уверена: с ней такого не случится.

Беременность прошла спокойно. Врачи хвалили, что набрала в точности столько, сколько нужно. А Костя не мог нарадоваться — то и дело повторял, как ему повезло с такой красивой женой.

— Ты у меня идеальная, — шептал он, поглаживая её живот.

Но роды оказались трудными. Димка родился крупным, и Тане пришлось нелегко. А после началось настоящее испытание: недосыпы, гормональные качели, постоянная тревога за малыша. С каждым днём отражение в зеркале становилось всё менее узнаваемым. Фигура больше не радовала, но Тане было не до внешности — она была счастлива, ведь стала мамой.

Ребёнок забирал все силы. Ночью — крики, кормления, днём — хлопоты. О себе Таня почти не думала.

Поначалу и Костя не придавал значения её изменившемуся телу. Он был увлечён отцовством, с головой ушёл в семейную рутину. Но со временем его взгляды на жену начали меняться. Прошло полгода после родов, когда он впервые сказал:

— Может, пора бы заняться собой?

Таня только вздохнула:

— Я стараюсь, честно. Но у меня совсем нет времени. Всё на бегу.

Костя кивнул, но в глазах читалось разочарование. С этого момента его замечания стали всё чаще звучать — сначала осторожно, потом всё грубее.

— Давай купим тебе абонемент в спортзал, — предлагал он. — Или хотя бы в бассейн. Надо шевелиться.

Таня соглашалась, но сил не хватало. Она уже вернулась на работу, а дома её ждали ужины и заботы о сыне. На вечер оставалась только одна потребность — упасть и отключиться.

Намёки Кости перешли в критику.

— Ты себя в зеркало давно видела? До ожирения один шаг.

Слова ранили, но Таня пыталась не показывать боли. В глубине души она знала — ей тяжело, но она старается. А его нападки только загоняли её в угол.

— Я хочу, чтобы ты снова была привлекательной, как раньше, — говорил он, не замечая, как её лицо каменеет.

Таня пыталась ему объяснить: ей не до внешности, она устала. Но Костя будто не слышал.

— Ты просто ленивая, — бросал он. — Ленка с третьего родила недавно — а фигура, как из рекламы.

Таня сжимала губы. Хотелось закричать: «Так женись на Ленке!» Но она глотала обиды, надеясь, что всё уляжется. Только становилось хуже. Костя всё чаще цеплялся к ней.

А Таня, между прочим, старалась. Когда Димка спал, она делала зарядку. Питалась правильно, урезала сладкое. Но вес упрямо не уходил. А по вечерам Костя смотрел их старые фото — из Сочи, где Таня стройная и загорелая.

— Посмотри, какой ты была, — тоном с упрёком говорил он. — А теперь…

Таня уходила на кухню, чтобы поплакать без свидетелей. Душа болела не от лишнего веса, а от того, как изменилась любовь.

Приближался день рождения Димки. Пять лет — важная дата. Таня всю неделю к нему готовилась. Закупила подарки, продумала декор, составила меню. По ночам она стряпала, украшала, старалась сделать всё идеально. Испекла торт — шоколадный, с любимым героем сына.

И вот наступил день торжества.

Гости начали собираться ближе к вечеру: бабушки, дедушки, друзья с детьми. Дима сиял, принимая подарки. Таня суетилась, встречая всех, в новом платье, которое сидело свободнее, чем хотелось бы — но она надеялась, что выглядит достойно.

— Танюша, ну ты прямо кулинарная фея! — восхищалась свекровь. — Всё так красиво!

Когда сели за стол, Таня положила себе лишь немного салата. Но родственники тут же обратили на это внимание.

— Только салат? — удивилась тётя Валя. — Стол ломится от вкуснятины, а ты как будто на диете.

— Я потом, — слабо улыбнулась Таня.

— Ну нет, — настаивала свекровь. — Хоть пару котлеток положи!

И тут, не к месту и не ко времени, раздался голос Кости:

— Не будет она есть. Ей и так уже хватит — раздалась жирной.

Тишина накрыла стол.

— Костя! — ахнула мать. — Ты с ума сошёл?

— А что? Таня сама говорила, что худеет. Вот — сила воли, даже праздник не сбивает.

Таня побелела. Хотелось провалиться сквозь землю. А дядя Толя попытался сгладить ситуацию:

— Танюша у нас всегда красавица. Какая разница, съест ли она котлетку?

— Конечно, съест! — вмешалась тётя Валя и положила Тане полную тарелку. — На одной зелени далеко не уедешь.

Таня молча взяла тарелку. Сердце сжималось от обиды. Как мог Костя позволить себе такое перед всеми — и в день рождения сына?

Димка, тянув маму за руку, шепнул:

— Мам, а почему папа сказал, что ты толстая? Ты же красивая!

— Мама на диете, — вмешался Костя. — Даже в праздники нельзя расслабляться.

— Но мама всё сама готовила!

Таня сделала глубокий вдох и с дрожью в голосе произнесла:

— Всё хорошо, малыш. Просто не хочу есть. Приятного аппетита, всем.

Праздник был испорчен. Костя же будто ничего не понял — болтал, смеялся, веселился. Таня чувствовала себя пустой. Гости разошлись, вечер закончился.

Пять дней она почти не разговаривала с мужем. В душе зрела решимость. И вот — Костя возвращается с работы и видит в прихожей чемоданы.

— Ты куда собралась? — ошарашенно спросил он.

— Уезжаю. И Диму беру с собой, — спокойно ответила Таня.

— Что? Почему?

— В санаторий. На месяц. Мне надоело слушать твои упрёки.

Костя побледнел:

— Но я же просто хотел…

— Чтобы я похудела? — перебила она. — А ты не подумал, почему я заедаю стресс? Я пошла к врачу. У меня проблемы с щитовидной железой. А тебе всё равно — лишь бы талия была, как раньше.

Он молчал. Слова были как пощёчина.

— Я еду лечиться. И решать, хочу ли я вообще быть с тобой дальше, — сказала Таня. — Не звони. Я сама выйду на связь, когда буду готова.

Она закрыла дверь. А Костя остался стоять в тишине, впервые понимая, какую ошибку совершил. И насколько высока может быть цена его слов.

А как бы вы отреагировали на такое поведение супруга? Поделитесь мнением в комментариях.