Свекровь втихаря переписала семейную дачу на свою дочь. Узнав это, невестка решила проучить наглую родственницу

Ирина смотрела на документ, и руки её дрожали. Строчки плясали перед глазами, но суть оставалась неизменной – дача, их семейная дача, теперь принадлежала Лене. Как же так?

Десять лет они с Андреем вкладывали туда деньги, силы, душу… А свекровь просто взяла и переписала всё на свою дочь?

– Андрей, ты можешь мне объяснить, что это значит? – Ирина протянула мужу бумагу, случайно обнаруженную в старой папке со счетами.

– Мама… она… – Андрей замялся, отводя взгляд. – Понимаешь, она считает, что имеет право…

– Право? – Ирина почувствовала, как внутри закипает ярость. – Какое право? Мы десять лет горбатились там! Новую крышу положили, забор поставили, веранду пристроили! А твоя мать просто…

В этот момент входная дверь открылась, и на пороге появилась Тамара Петровна – словно почувствовала, что о ней говорят.

– О чём шумим? – поинтересовалась она, снимая пальто. – Ириша, что-то случилось?

– Да, Тамара Петровна, случилось, – Ирина решительно шагнула к свекрови. – Объясните, пожалуйста, почему дача теперь записана на Лену?

Свекровь как-то сразу подобралась, выпрямила спину:

– А что такого? Это моя собственность, я вправе распоряжаться ею как хочу.

– Ваша собственность? – Ирина почувствовала, как перехватывает горло. – А как же все наши вложения? Все эти годы…

– Вы там жили, пользовались, – отрезала Тамара Петровна. – Считайте это платой за аренду.

Андрей стоял молча, переводя взгляд с матери на жену. Его безучастность добивала Ирину больше всего.

– Мам, может, не стоило… – начал было он, но Тамара Петровна перебила:

– Сынок, это взрослые дела. Я всё решила правильно. Лена – моя дочь, ей нужна своя доля.

Ирина смотрела на эту сцену и чувствовала, как внутри что-то ломается. Годами она старалась быть идеальной невесткой, терпела колкости, улыбалась в ответ на придирки. И вот чем всё закончилось.

– Знаете что, Тамара Петровна? – Ирина впервые позволила себе усмешку. – Вы правы. Это ваше право – распоряжаться собственностью. И у меня тоже есть права. Например, право забрать всё, что мы купили для этой дачи.

Свекровь побледнела:

– Что значит «забрать»?

– А вот что! – Ирина достала телефон. – Видите эти папки? Здесь все чеки за десять лет. Каждая доска, каждый гвоздь, каждый куст в саду – всё задокументировано. Я же бывшая учительница, люблю порядок.

Тамара Петровна нервно поправила очки:

– Ты мне угрожаешь?

– Боже упаси! Просто информирую. И знаете, что ещё? Я завтра же еду на дачу и начинаю вывозить НАШЕ имущество. Пусть Лена наслаждается голыми стенами.

– Андрей! – возмутилась Тамара Петровна. – Скажи ей!

Но Андрей впервые смотрел на мать без привычного обожания:

– Мам, а что я должен сказать? Ты действительно поступила… некрасиво.

Следующим утром Ирина организовала «генеральную уборку». Она методично фотографировала каждую вещь, сверяла с чеками и составляла опись. На шум прибежала соседка:

– Ириша, вы что, переезжаете?

– Нет, Марь Иванна, просто возвращаю себе своё. Представляете, наша дача теперь Ленина.

– Как Ленина? – ахнула соседка. – Той самой, что раз в три года появляется?

– Той самой, – кивнула Ирина, аккуратно заворачивая в плёнку любимую люстру.

К обеду новость облетела все окрестные участки. А к вечеру приехала сама Лена.

– Ирин, можно с тобой поговорить? – Лена выглядела растерянной. – Что здесь происходит?

Ирина как раз составляла список садового инвентаря:

– А что непонятного? Забираю своё имущество. Поздравляю с приобретением, кстати.

– Послушай, – Лена присела на край веранды. – Я не просила маму это делать. Она сама…

– Но и отказываться не стала, – заметила Ирина, делая пометку в блокноте. – Знаешь, сколько стоит эта беседка? Мы её три месяца строили.

Лена обвела взглядом участок. Ухоженные грядки, плодовые деревья, новый забор – всё говорило о годах постоянной заботы.

– И что ты предлагаешь?

– Я? – Ирина впервые посмотрела ей в глаза. – Ничего. Просто забираю то, что принадлежит нашей семье. А ты можешь наслаждаться… собственностью.

В этот момент на участок ворвалась Тамара Петровна:

– Что за цирк ты устроила?! – она размахивала руками. – Все соседи уже судачат!

– Мама, – неожиданно твёрдо сказала Лена. – Прекрати.

– Что?

– Я сказала – прекрати. Зачем ты это сделала? Мне не нужна эта дача. У меня своя есть.

Тамара Петровна осеклась:

– Но я хотела как лучше… Чтобы у тебя здесь был свой угол…

– Мама, – Лена покачала головой. – Ты хотела насолить Ирине. И знаешь что? Я в этом участвовать не буду.

Повисла тяжёлая тишина. Где-то вдалеке прогремел гром – надвигалась гроза.

– Я завтра же верну всё как было, – наконец произнесла Лена. – Оформлю отказную.

– Не надо, – вдруг сказала Ирина. – Пусть всё идёт в суд.

– В какой суд? – ахнула Тамара Петровна.

– В обычный. Я уже консультировалась с юристом. У нас с Андреем есть все доказательства существенных вложений в имущество. Это даёт право требовать признания части собственности за нами.

На веранду поднялся Андрей. Он молча слушал разговор, стоя у калитки.

– Сынок! – всплеснула руками Тамара Петровна. – Ты позволишь своей жене так разговаривать с матерью?

– Мама, – Андрей впервые посмотрел на неё с явным укором. – А как ты хотела? Мы столько лет вкладывали сюда всё, что могли. Ирина права.

– Но я же твоя мать!

– А она – моя жена. И мать моих детей. И знаешь, что самое обидное? Мы бы всё равно присматривали за тобой. Всегда. Без всяких документов и условий. Просто потому, что ты – семья.

По щеке Тамары Петровны скатилась слеза:

– Я… я просто боялась остаться одной. Думала, если будет эта дача…

– То что? – тихо спросила Ирина. – Мы будем с вами общаться из-под палки? Из страха потерять имущество?

Первые капли дождя застучали по крыше веранды. Тамара Петровна опустилась на скамейку, внезапно постарев лет на десять.

– Господи, что же я наделала… – прошептала она. – Всё хотела по-своему, всё боялась…

Лена присела рядом с матерью:

– Мам, ну нельзя же так. Посмотри, во что ты превратила нашу семью. Ирина и Андрей столько лет заботились о тебе, о даче…

– А я всё испортила, да? – Тамара Петровна достала платок. – Как теперь всё исправить?

Ирина смотрела на поникшую свекровь, и гнев постепенно уступал место усталости. Десять лет обид, недомолвок, попыток доказать свою нужность и верность этой семье – и вот он, момент истины.

– Знаете что, Тамара Петровна? – Ирина присела напротив. – Давайте начнём с главного. С доверия. Мы – одна семья. Не нужно нас проверять и ставить условия.

– Правильно, – поддержал жену Андрей. – Мам, мы же не чужие люди. Зачем эти игры с переписыванием?

Дождь усиливался. Четверо людей сидели на веранде, и впервые за долгое время говорили начистоту.

– Я всё исправлю, – твёрдо сказала Тамара Петровна. – Завтра же пойдём к нотариусу. Оформим дачу на вас с Андреем.

– И знаете, чего я хочу взамен? – спросила Ирина, глядя на притихшую свекровь.

– Чего же? – настороженно поинтересовалась Тамара Петровна.

– Чтобы вы наконец-то начали относиться ко мне как к дочери. Не как к «пришлой», не как к временному явлению в жизни вашего сына. А как к человеку, который действительно любит эту семью.

Гром громыхнул совсем близко. В наступившей тишине было слышно, как капли барабанят по новой крыше – той самой, которую они с Андреем перестелили прошлым летом.

– Знаешь, Ириша… – Тамара Петровна впервые назвала невестку так мягко. – А ведь ты права. Я всё время держала дистанцию. Всё думала: вот придёт кто-то и заберёт у меня сына. А ты не забрала – ты расширила нашу семью.

Лена улыбнулась:

– Мам, а помнишь, как ты сначала сопротивлялась, когда они решили пристроить веранду? А теперь это самое уютное место в доме.

– Помню, – кивнула Тамара Петровна. – Всё боялась перемен. А они-то к лучшему были.

Андрей обнял жену за плечи:

– Мам, ты же знаешь, мы всегда будем рядом. Не потому, что должны, а потому что хотим.

Дождь закончился так же внезапно, как начался. В распахнутое окно веранды ворвался свежий воздух, напоенный ароматом мокрой зелени и цветущей сирени.

– Давайте чай пить, – неожиданно предложила Ирина. – У меня как раз пирог с яблоками в багажнике. Думала забрать домой, но теперь…

– Неси, конечно! – оживилась Тамара Петровна. – Я сейчас чайник поставлю.

Пока свекровь суетилась на кухне, Лена тихо сказала Ирине:

– Знаешь, я даже рада, что всё так вышло. Может, наконец-то мама поймёт, что не нужно манипулировать близкими.

– Главное, чтобы урок пошёл впрок, – вздохнула Ирина. – А то ведь у неё талант – из любой ситуации драму сотворить.

– Это точно! – рассмеялась Лена. – Помнишь, как она устроила показательное выступление, когда вы решили отправить детей в лагерь?

– Ещё бы! Две недели демонстративно не разговаривала со мной. Мол, как можно внуков отправлять от бабушки…

За чаем атмосфера постепенно теплела.

Тамара Петровна достала старый фотоальбом, и они вместе рассматривали снимки: вот первое лето на даче, вот строительство беседки, вот дети помогают сажать клубнику…

– Ирочка, – вдруг сказала свекровь, – а давай завтра вместе розы посадим? Я давно хотела клумбу у входа разбить…

Ирина удивлённо подняла брови:

– А как же ваша любимая смородина? Вы же всегда говорили, что розы – это баловство, и место только зря занимают.

– Глупости говорила, – махнула рукой Тамара Петровна. – Сама не знаю, почему так упиралась. Может, просто боялась, что ты лучше меня в цветах разбираешься…

– Мам! – укоризненно покачала головой Лена. – Опять за своё?

– Нет-нет, я честно, – спохватилась свекровь. – Просто… признаюсь вам. Я ведь всё этой дачей дорожила, потому что здесь последняя память об отце. Он сам её строил, каждое дерево своими руками сажал…

Андрей обнял мать за плечи:

– Так мы же не собирались память стирать. Наоборот – мы продолжаем то, что начал дед.

– А знаете что? – вдруг оживилась Ирина. – Давайте в центре сада беседку поставим. Круглую, как на той фотографии из вашей молодости. Помните, Тамара Петровна, вы показывали – где вы с дедушкой чай пьёте?

В глазах свекрови блеснули слёзы:

– Правда? Вы бы согласились?

– Конечно! – подхватила Лена. – И я помогу. Буду приезжать чаще, обещаю.

Тамара Петровна вдруг расплакалась:

– Господи, какая же я дура старая… Чуть семью не разрушила своими страхами…

– Ну что вы, мама, – впервые за все годы Ирина назвала свекровь так просто и естественно. – Главное, что мы всё поняли вовремя.

Вечер незаметно перетёк в ночь. Лена осталась ночевать в своей старой комнате, а Ирина с Андреем устроились на веранде. Тёплый летний воздух, напоенный ароматом отцветающей сирени, убаюкивал.

– Знаешь, – шепнул Андрей жене, – я горжусь тобой. Ты могла закатить скандал, подать в суд…

– И что бы это дало? – Ирина повернулась к мужу. – Только хуже бы стало. Нет, я решила действовать иначе. Показать твоей маме, что мы – семья. Что никакими документами и переписываниями этого не изменить.

Из приоткрытого окна кухни доносился тихий разговор Тамары Петровны с дочерью:

– Лена, как думаешь, они правда меня простят?

– Мам, они уже простили. Только ты сама себя прости. И научись наконец доверять людям.

Утром Ирина проснулась от запаха свежей выпечки. На кухне суетилась Тамара Петровна:

– Ириша, я тут пирожки затеяла… С картошкой, как ты любишь.

– С картошкой? – удивилась Ирина. – А вы же всегда говорили, что это простецкая начинка…

– Глупости говорила, – улыбнулась свекровь. – Садись, чай уже готов. И знаешь что? Давай правда розы посадим. Только не обычные, а плетистые. Представляешь, как красиво будет?

– Представляю, – кивнула Ирина, присаживаясь за стол. – И беседку можно будет этими розами оплести. Получится настоящий райский уголок.

На пороге появился заспанный Андрей:

– Мам, ты что, пирожки печёшь? В такую рань?

– А что такого? – улыбнулась Тамара Петровна. – Вот решила порадовать семью.

Лена, спустившаяся следом, принюхалась:

– С картошкой? Мам, ты же всегда говорила…

– Хватит припоминать, что я говорила! – шутливо замахнулась полотенцем Тамара Петровна. – Человек не может меняться, что ли?

После завтрака все вместе отправились в садовый центр выбирать розы. Тамара Петровна, к удивлению всех, проявила неожиданную осведомлённость:

– Смотрите, вот эта плетистая роза «Нью Даун» – очень неприхотливая и цветёт всё лето.

– Откуда вы знаете? – изумилась Ирина.

Свекровь смутилась:

– Да я… я давно журналы по садоводству почитываю. Всё мечтала розарий развести, да боялась, что вы не одобрите…

– Мама! – в один голос воскликнули Андрей и Лена.

– Ну что вы на меня накинулись? – отмахнулась Тамара Петровна. – Лучше давайте решим, какие сорта берём. Смотрите, вот эта розовая красавица…

День пролетел незаметно. К вечеру на даче появилась целая коллекция роз: нежно-розовые и ярко-красные, желтые и белоснежные. Все вместе копали лунки, готовили почву, спорили о расположении кустов.

– Нет-нет, эту красную нужно в центр! – командовала Тамара Петровна. – А плетистые давайте вдоль будущей беседки посадим.

– Мам, а может сначала беседку поставим? – предложил Андрей. – А то как бы потом розы не помешали…

– Сынок, ты что? Розы должны прижиться до холодов. А беседку и весной можно…

– Тамара Петровна права, – поддержала Ирина. – Давайте сделаем всё по уму.

Вечером, усталые но довольные, сидели на веранде. Лена разливала чай:

– Знаете, я даже не помню, когда мы вот так, все вместе…

– А я помню, – тихо сказала Тамара Петровна. – Когда отец был жив. Мы каждые выходные здесь собирались. Он всё приговаривал: «Главное – чтобы семья вместе была…»

– Дед бы порадовался, – улыбнулся Андрей. – Сад растёт, семья крепнет…

– А я ведь чуть всё не разрушила своими руками, – вздохнула Тамара Петровна. – Простите меня, родные…

– Мама, хватит уже извиняться, – мягко сказала Ирина. – Давайте лучше подумаем, какую беседку весной поставим. У меня есть идея…

– Какая? – заинтересовалась Тамара Петровна.

– Помните тот снимок из альбома? Где дедушка сидит в беседке? Я тогда ещё обратила внимание на необычную резьбу по дереву. Может, сделаем такую же?

– Боже мой, – свекровь прижала руки к груди. – Ты запомнила? Ту фотографию?

– Конечно! Такая красивая работа была… Андрей, помнишь, я тебе показывала?

– Помню, – кивнул муж. – Я даже эскиз набросал тогда. На всякий случай.

Тамара Петровна расплакалась:

– Дети мои… А я-то думала… Вы же всё помните, всё храните…

– Мам, – Лена обняла мать за плечи. – Мы семья. Понимаешь? Настоящая семья. Со своей историей, своими традициями.

– И своими розами, – улыбнулась Ирина, глядя на свежепосаженные кусты.

Наступающие сумерки окрасили сад в нежные тона. Где-то вдалеке запел соловей. Тамара Петровна вытерла слёзы:

– А знаете что? У меня ведь чертежи той беседки остались. Отец сохранил…

– Правда? – оживился Андрей. – Где они?

– В старом комоде, в нижнем ящике. Сейчас принесу…

Пожелтевшие листы с чертежами бережно разложили на столе. Андрей внимательно изучал каждую деталь:

– Смотрите, какая продуманная конструкция. И все размеры указаны…

– Твой дед был настоящим мастером, – вздохнула Тамара Петровна. – Всё делал основательно, с душой.

– Значит, и мы так же сделаем, – решительно заявила Ирина. – Только представьте: круглая беседка, увитая розами, резные перила, узорчатая крыша…

– И скамейки по кругу, – подхватила Лена. – Чтобы всей семьёй помещаться.

– И столик в центре, – добавила Тамара Петровна. – Как раз для чаепитий.

Андрей достал телефон, сфотографировал чертежи:

– Зимой подготовлю все материалы, а весной начнём строить.

– Всей семьёй? – уточнила Ирина.

– Конечно! – улыбнулась свекровь. – Только… может, не будем ждать весны? Хотя бы фундамент заложим сейчас? Пока тепло…

– Мама! – рассмеялась Лена. – Ну вот опять ты торопишься!

– А что? – Тамара Петровна помолодела лет на десять. – Я же теперь знаю: главное – не торопиться с выводами и доверять близким. А фундамент – это другое дело. Это основа!