Вам что, жалко для меня комнаты? У вас их пять, — возмущалась золовка, но я не хотела ее пускать

— Леш, кто это к нам в такой дождь? — Рита оторвалась от книги и прислушалась к настойчивому звонку в дверь.

— Понятия не имею, — муж отложил пульт и направился в прихожую. — Никого не ждем вроде.

Рита услышала, как щелкнул замок, а затем раздался удивленный возглас Леши:

— Поля?! Ты как тут оказалась?

— Сюрприз! — звонкий женский голос эхом разнесся по квартире. — Братец, не стой столбом, помоги чемодан занести!

Рита захлопнула книгу и поспешила в коридор. На пороге стояла Полина — младшая сестра мужа, которую они не видели почти два года. Промокшая до нитки, с огромным чемоданом и сияющей улыбкой.

— Ритуля! — Полина бросилась обнимать невестку, обдавая запахом дождя и сладких духов. — Как же я по вам соскучилась!

— Поля… — растерянно произнесла Рита, автоматически обнимая золовку в ответ. — Какими судьбами? Почему не предупредила, что приедешь?

— А какой же тогда сюрприз? — рассмеялась Полина, стягивая мокрую куртку. — Ух, погодка! Насквозь промокла, пока от остановки бежала.

Леша втащил огромный чемодан в прихожую и озадаченно посмотрел на сестру:

— Поль, а где Костя? Ты его с собой не взяла?

Полина махнула рукой:

— Он с бабушкой Валей остался, моей свекровью. Она его обожает, а мне нужно было срочно в город. Я ведь теперь новую жизнь начинаю! Работу хорошую найду, комнату сниму, потом и Костика заберу.

— Ты насовсем приехала? — осторожно спросила Рита.

— Ну разумеется! В нашем поселке какие перспективы? Ни работы нормальной, ни развлечений. А тут столько возможностей! — Полина сбросила туфли и прошла в гостиную, оглядываясь с нескрываемым восхищением. — Ничего себе как вы устроились! Пять комнат на двоих — настоящие хоромы!

Рита переглянулась с мужем. Их пятикомнатная квартира, доставшаяся от бабушки, действительно была просторной. Три года они своими руками делали ремонт, вкладывая все сбережения.

— И надолго ты к нам? — поинтересовался Леша, присаживаясь на подлокотник кресла.

— Ой, буквально на пару недель, максимум на месяц! — Полина плюхнулась на диван и закинула ноги на журнальный столик. — Только чтобы на первое время где-то остановиться, работу найти. Вы же не против? Я вам мешать не буду, честное слово!

Рита снова встретилась взглядом с мужем. Отказать сестре они не могли — все-таки родная кровь. Да и временно ведь.

— Конечно, оставайся, — кивнула Рита. — Гостевую комнату можешь занять. Надеюсь, тебе будет удобно.

— Спасибо, родные! — Полина вскочила и снова кинулась обнимать Риту. — Я знала, что на вас можно положиться!

Прошла неделя. Рита, вернувшись с работы раньше обычного, застала Полину перед телевизором с миской чипсов.

— Привет! Как прошел день? — спросила Рита, разуваясь в прихожей.

— Нормально, — пожала плечами Полина, не отрываясь от экрана. — А ты чего так рано?

— Совещание отменили, — Рита прошла на кухню и открыла холодильник. Половина продуктов, которые она купила вчера, исчезла. — Поля, ты что-нибудь себе на ужин готовила?

— Не-а, — отозвалась та. — Я чипсами перекусила. Слушай, а у вас колбаса закончилась, и сыр тоже. Надо бы купить.

Рита глубоко вздохнула:

— А как твои поиски работы продвигаются?

Полина наконец оторвалась от телевизора и недовольно посмотрела на невестку:

— Ну что ты привязалась? Я же только неделю тут. Не могу же я на первую попавшуюся работу соглашаться! Мне нужно что-то достойное, с хорошей зарплатой.

— И какую работу ты ищешь?

— Ну, не знаю… Может, администратором куда-нибудь, или в офис секретарем. Что-нибудь такое, солидное.

Рита промолчала. Она знала, что у Полины за душой только аттестат о среднем образовании и полгода опыта продавцом в сельском магазине.

— Ты хоть резюме составила? — спросила она.

— Завтра займусь, — отмахнулась Полина и вернулась к просмотру сериала.

Вечером, когда Леша вернулся с работы, Рита поделилась с ним своими наблюдениями.

— Я понимаю, что она твоя сестра, но мне кажется, она вообще не собирается искать работу, — тихо сказала Рита, когда они остались одни в спальне. — Целыми днями телевизор смотрит, а вечером куда-то уходит, возвращается за полночь.

— Дай ей время освоиться, — попросил Леша. — Она же из поселка приехала, город для нее в новинку. Погуляет немного и возьмется за ум.

— А еда из холодильника сама исчезает, — продолжила Рита. — И вчера мои духи пропали, а сегодня я почувствовала их аромат от Полины.

— Ну, может, она просто брызнулась немного, — неуверенно предположил Леша. — Я поговорю с ней завтра, хорошо?

Но назавтра Леша забыл о своем обещании, а когда Рита напомнила, отмахнулся:

— Давай не сейчас. У нее и так стресс из-за переезда и всего остального. Ещё немного подождем.

Прошло две недели. Полина не только не искала работу, но и стала приводить гостей. Однажды вечером, когда Рита и Леша уже собирались ложиться спать, в дверь позвонили.

— Это ко мне! — крикнула Полина из своей комнаты и понеслась открывать.

На пороге стоял высокий мужчина лет сорока с бутылкой вина.

— Знакомьтесь, это Виктор, — представила его Полина. — А это мой брат Леша и его жена Рита.

Виктор небрежно кивнул и прошел в квартиру, даже не разуваясь.

— Поля, можно тебя на минутку? — Рита отвела золовку в сторону. — Почему ты не предупредила, что у нас будут гости?

— А что такого? — искренне удивилась Полина. — Витя просто зашел ненадолго. Мы посидим у меня в комнате, вам мешать не будем.

Но «ненадолго» затянулось до трех часов ночи. Громкий смех и музыка из комнаты Полины не давали Рите и Леше уснуть.

— Леш, ну это уже слишком, — не выдержала Рита. — Иди скажи своей сестре, что уже глубокая ночь, а нам завтра на работу.

Леша неохотно поднялся с кровати и постучал в дверь комнаты Полины. Музыка стихла не сразу.

— Чего тебе? — Полина выглянула из-за двери с раскрасневшимся лицом и растрепанными волосами.

— Поль, уже третий час ночи. Нам завтра рано вставать, — как можно мягче сказал Леша.

— И что? — Полина закатила глаза. — Мы же не мешаем вам. У вас своя комната в другом конце квартиры.

— Звуки разносятся по всей квартире, — пояснил Леша. — Пожалуйста, потише.

Полина недовольно фыркнула, но закрыла дверь. Музыка стала тише, но разговоры и смех продолжались ещё долго.

На следующее утро, когда Полина наконец вышла из своей комнаты, Рита уже собиралась на работу.

— Поля, нам нужно поговорить, — сказала она, стараясь говорить спокойно. — Мы с Лешей не против гостей, но хотелось бы, чтобы ты предупреждала заранее. И после одиннадцати вечера в квартире должно быть тихо.

Полина резко повернулась к ней:

— Что, вам жалко, что ли? У вас пять комнат, живете как короли, а для меня и моих друзей места пожалели? Да в этих хоромах можно вечеринки устраивать, никто никому не помешает!

— Дело не в размере квартиры, — терпеливо объяснила Рита. — А в элементарном уважении. Мы с Лешей работаем, у нас режим…

— Ой, да ладно тебе, — перебила ее Полина. — Какие вы скучные! Я же не каждый день гостей привожу.

В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла полная женщина с усталым лицом и маленьким мальчиком, крепко держащим ее за руку.

— Здравствуйте, я Тамара Петровна, свекровь Полины, — представилась женщина. — А это Костя, ее сын.

Рита удивленно посмотрела на гостей:

— Проходите, пожалуйста. Поля! — позвала она. — К тебе пришли!

Полина вышла из кухни с чашкой кофе и застыла на месте:

— Мама Валя? Костик? Вы чего приехали?

Тамара Петровна поджала губы:

— А что мне было делать? Ты уехала больше двух недель назад, обещала позвонить — и тишина. Я звонила — ты трубку не берешь. Мальчик скучает, спрашивает, где мама. А у меня завтра в санаторий ехать, путевку два года ждала. С кем ребенка оставить?

Полина побледнела:

— Как завтра? Ты же в следующем месяце собиралась!

— Я тебе три раза говорила, что в этом! — сердито воскликнула Тамара Петровна. — Но ты, как обычно, мимо ушей пропускаешь.

Маленький Костя смотрел на мать широко раскрытыми глазами, не решаясь подойти ближе.

— Мам, привет, — тихо сказал он.

Полина присела на корточки и неловко обняла сына:

— Привет, малыш. Как ты? Вырос-то как!

— Поля, я ребенка привезла, — твердо сказала Тамара Петровна. — Мне завтра уезжать. На три недели.

— Но у меня же собеседование! — воскликнула Полина. — Очень важное! Я не могу его пропустить!

Рита с сомнением посмотрела на золовку. За две недели она ни разу не видела, чтобы та готовилась к какому-то собеседованию.

— Когда у тебя собеседование? — спросила она.

— Послезавтра, — быстро ответила Полина. — В крупную компанию, на должность помощника руководителя.

Рита переглянулась с Тамарой Петровной. Во взгляде свекрови Полины читалось явное недоверие.

— Я могу присмотреть за Костей в выходные, — предложила Рита, глядя на растерянного мальчика. — Если тебе действительно нужно пойти на собеседование.

— Правда? — обрадовалась Полина. — Ой, Ритуля, ты меня спасаешь!

Тамара Петровна подошла к Рите и тихо сказала:

— Ты не давай ей на шею сесть. Она всегда такая была — ей бы только гулять да развлекаться. А о ребенке и не вспоминает.

Когда Тамара Петровна уехала, Костя остался с Полиной в гостевой комнате. Рита слышала, как мальчик тихо плакал перед сном, а Полина раздраженно шикала на него.

На следующий день, когда Рита вернулась с работы, Полина сообщила ей, что срочно нужно отлучиться.

— Там подружка приехала, давно не виделись. Ты же присмотришь за Костиком? Я ненадолго!

Не дожидаясь ответа, Полина выскочила за дверь. Рита осталась с шестилетним мальчиком, который испуганно жался к стене.

— Ну что, Костя, — улыбнулась Рита, присаживаясь рядом с ним. — Чем займемся? Ты голодный?

Мальчик робко кивнул.

— Тогда пойдем на кухню, сделаем бутерброды, — Рита протянула ему руку.

Костя несмело взял ее за руку и пошел следом. За ужином он немного освоился и рассказал, что ходит в детский сад, любит рисовать машины и мечтает о конструкторе.

Полина вернулась далеко за полночь, когда Рита уже уложила Костю спать в своем кабинете. От золовки пахло дорогими духами и алкоголем.

— Как мой малыш? — спросила она, скидывая туфли в прихожей.

— Уже спит, — ответила Рита. — Поля, у тебя же завтра собеседование. Ты готова?

— А? — Полина на мгновение растерялась. — Ах да, собеседование. Конечно, готова! Я даже костюм специальный купила.

— И в какую компанию ты идешь? — поинтересовалась Рита.

— В… э… «ГлобалТрейд», — неуверенно произнесла Полина. — Очень перспективная фирма.

Рита знала, что никакого «ГлобалТрейда» в городе нет.

Прошел месяц с приезда Полины. Ситуация только ухудшалась. Она не только не искала работу, но и, кажется, вообще не собиралась съезжать. Костя так и остался жить в их квартире — Тамара Петровна уехала в санаторий, а Полина все чаще оставляла сына на попечение Риты и Леши.

Однажды вечером, вернувшись с работы, Рита обнаружила, что из их спальни доносятся голоса. Она осторожно приоткрыла дверь и увидела, как Полина роется в ее шкатулке, где хранились отложенные на отпуск деньги.

— Поля, что ты делаешь? — резко спросила Рита.

Полина вздрогнула и захлопнула шкатулку:

— Ой, Рита! Ты меня напугала! Я просто… искала заколку. Ты вчера у меня брала, помнишь?

— Я не брала у тебя никакой заколки, — холодно ответила Рита. — И что ты делаешь в нашей спальне?

— Ладно-ладно, не кипятись, — Полина быстро прошла мимо Риты. — Подумаешь, зашла на минутку.

Когда Полина ушла, Рита открыла шкатулку. Половины денег не хватало.

Вечером состоялся серьезный разговор с Лешей.

— Так больше продолжаться не может, — твердо сказала Рита. — Твоя сестра живет у нас уже месяц, не ищет работу, приводит непонятных мужчин, оставляет ребенка на нас и теперь еще ворует деньги!

Леша сидел, опустив голову:

— Ты уверена, что это она взяла?

— А кто же еще? — возмутилась Рита. — Вчера она заявилась с новой сумкой, которая стоит как половина твоей зарплаты!

— Я поговорю с ней, — пообещал Леша. — Серьезно поговорю.

— Уже не время для разговоров, Леш. Пора ей съезжать.

В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла Тамара Петровна с огромной сумкой.

— Извините за поздний визит, — сказала она. — Я вернулась из санатория раньше из-за звонка соседки. Она сказала, что Полина оставила Костю с ней и пропала на несколько дней. Я забеспокоилась и приехала.

Рита и Леша переглянулись.

— Проходите, пожалуйста, — Рита пропустила гостью в квартиру. — Костя здесь, с нами. Полина действительно часто уходит, но мы присматриваем за мальчиком.

Тамара Петровна благодарно кивнула:

— Вы замечательные люди. Жаль, что моя невестка не ценит этого.

В этот момент входная дверь распахнулась, и на пороге появилась Полина под руку с Виктором.

— Мама Валя?! — изумленно воскликнула она. — Ты что тут делаешь? А как же санаторий?

Тамара Петровна выпрямилась:

— Я вернулась, потому что узнала, что ты бросила своего ребенка. Опять.

— Я никого не бросала! — возмутилась Полина. — Костя со мной живет!

— Неужели? — саркастически спросила Тамара Петровна. — А мне соседка звонит и говорит, что ты оставила его с ней на четыре дня и исчезла!

Виктор неловко переминался с ноги на ногу:

— Пожалуй, я пойду. Это семейное…

— Стой! — Полина схватила его за руку. — Никуда ты не пойдешь! Скажи им, что у нас серьезные отношения и скоро мы будем жить вместе!

Виктор побледнел и высвободил руку:

— Поля, мы же договаривались… У меня семья, жена, дети…

— Что?! — Полина отшатнулась. — Ты говорил, что разведен!

— Я… мне пора, — Виктор попятился к двери и быстро исчез.

Повисла тяжелая тишина. Полина стояла посреди прихожей, ошеломленная предательством.

— Полина, — наконец заговорил Леша. — Нам нужно серьезно поговорить.

— О чем? — огрызнулась сестра. — О том, что никто меня не понимает? О том, что всем плевать на мои проблемы?

— О том, что ты должна съехать, — твердо сказал Леша. — Мы приютили тебя на время, пока ты ищешь работу. Но прошел месяц, а ты даже не пытаешься ничего искать.

— Что?! — возмутилась Полина. — Вы меня выгоняете? Родную сестру? Леша, ты совсем… — она запнулась, подбирая цензурное слово, — совсем сердце потерял? Вам что, жалко для меня комнаты? У вас их пять! Вы живете в роскоши, а мне с ребенком приходится ютиться в одной комнате!

— Дело не в комнатах, — вмешалась Рита. — А в твоем поведении. Ты не ищешь работу, приводишь посторонних людей, оставляешь ребенка на нас…

— И воруешь, — добавил Леша. — Мы знаем про деньги из шкатулки.

Полина открыла рот, но не нашлась с ответом.

— Хватит! — не выдержала Тамара Петровна. — Ты бросила своего ребенка, убежала в город, крутишь тут хвостом, а теперь еще и права качаешь? Нечего тебе здесь делать! Возвращайся домой, устраивайся на работу в поселке, начинай нормальную жизнь!

— Вы все против меня! — Полина расплакалась. — Никто меня не понимает! Я хотела лучшей жизни, а вы…

— Поля, — Леша положил руку на плечо сестры. — Мы поможем тебе с деньгами на первое время. Но жить дальше в нашей квартире ты не можешь. У тебя есть неделя, чтобы собраться.

— Что? — Полина вскинула голову. — Неделя? А куда я пойду?

— Домой, — твердо сказала Тамара Петровна. — В поселок. Там у тебя жилье есть, работу найдешь. И сын твой с тобой будет, а не с чужими людьми.

— Я не хочу возвращаться! — закричала Полина. — Там ничего нет! Никаких перспектив!

— Тогда ищи съемное жилье здесь, — сказал Леша. — Но у нас ты больше не живешь.

Полина с ненавистью посмотрела на Риту:

— Это все ты! Ты настроила его против меня! Родного брата против сестры!

— Нет, Поля, — покачал головой Леша. — Это ты сама все разрушила своим поведением.

Спустя неделю Полина собрала вещи. Она отказалась брать с собой Костю, заявив, что сначала должна обустроиться. Тамара Петровна забрала внука к себе в поселок, обещая заботиться о нем, пока его мать «не возьмется за ум».

Еще через неделю Рита и Леша получили от Полины сообщение. Вместо извинений или благодарности за приют, в нем говорилось: «Вы совсем обнаглели! Родная сестра для вас ничего не значит. Но ничего, я нашла человека, который меня ценит. Скоро у меня будет квартира лучше вашей, вот увидите!»

Тамара Петровна позвонила Рите и поблагодарила за терпение:

— Полина вернулась в поселок, но почти не бывает дома и не интересуется Костей. Всегда такой была — легкомысленной и эгоистичной. Простите, что доставила вам столько хлопот.

Рита и Леша пригласили Тамару Петровну с Костей погостить у них на выходные. Рита особенно привязалась к мальчику и хотела, чтобы ему было хорошо.

В воскресенье вечером они все вместе готовили ужин. Костя помогал Рите лепить вареники и впервые за все время искренне смеялся. Леша, наблюдая эту сцену, понимал, что настоящая семья — это те, кто заботится друг о друге, а не просто кровные родственники.

Тамара Петровна тихо сказала Рите:

— Я всегда мечтала о такой невестке, как ты. Прости, что моя дочь доставила вам столько хлопот.

Рита улыбнулась и посмотрела на Костю:

— Главное, что теперь у нас есть Костя.

Мальчик, услышав свое имя, поднял голову и доверчиво улыбнулся Рите. В его глазах больше не было страха и неуверенности — только тепло и благодарность.

Тётя решила заявить права на дачу, оставшуюся нам от отца, но она не знала, что есть ещё один договор

– Маринка, забирай свои вещи и на выход. Теперь это мой дом, – Вера бросила папку с документами на стол и скрестила руки на груди.

Марина Сергеевна замерла с чашкой чая в руке. Она смотрела на золовку и не могла поверить своим ушам. Всего неделя прошла после похорон Павла, а его родная сестра уже заявилась с какими-то претензиями.

– Что за глупости ты говоришь? Какой твой дом? – Марина поставила чашку, чтобы не расплескать горячий напиток от возмущения.

– Вот, полюбуйся. – Вера раскрыла папку и достала документ с печатями. – Дарственная на дачу. Паша подписал месяц назад. Всё официально, через нотариуса.

Марина взяла бумагу дрожащими руками. Действительно, дарственная. С подписью мужа и датой – ровно за месяц до его ухода.

– Не может быть… Паша никогда… – она смотрела на документ, не в силах осознать происходящее. – Он бы сказал мне.

– Видимо, не всё он тебе говорил, – Вера забрала бумагу и снова спрятала в папку. – У тебя неделя на сборы. Я уже договорилась с риэлтором о продаже.

– Ты что, продаешь дачу? – Марина вскочила со стула. – Но мы столько лет вкладывали сюда силы, душу! Паша сам построил веранду, я все клумбы…

– Меня это не интересует. Это мое имущество, и я вправе распоряжаться им по своему усмотрению.

Звук открывающейся двери прервал их разговор. На пороге появился Андрей – высокий, широкоплечий, так похожий на отца.

– Мам, я приехал, – он осекся, увидев Веру. – А, тетя Вера. Не знал, что ты здесь.

– Уже ухожу, – Вера подхватила сумку. – Племянник, объясни своей… мачехе ситуацию. Документы на столе. Через неделю я вернусь и хочу видеть дом пустым.

Когда за Верой захлопнулась дверь, Андрей недоуменно повернулся к Марине.

– Что это было?

Марина разрыдалась, уткнувшись в плечо пасынка. Последние дни держалась, а тут силы кончились.

– Она говорит, что твой отец подарил ей дачу перед… – Марина не смогла закончить фразу. – У нее какие-то документы. Господи, что же мне теперь делать?

Андрей осторожно усадил женщину на стул и взял со стола папку с дарственной.

– Так, спокойно. Я юрист, помнишь? Сейчас разберемся.

Вечером они сидели на кухне. Документ выглядел подлинным, и это угнетало.

– Не понимаю, – Андрей в третий раз просматривал бумаги. – Папа никогда не говорил, что собирается отдать дачу тете Вере. Наоборот, он всегда хотел, чтобы она осталась в семье.

– В тот период я была у своей сестры, – Марина обхватила чашку ладонями, словно пытаясь согреться. – Помнишь, у меня спина болела сильно? Врач посоветовал сменить обстановку, и я уехала на две недели. А Вера тогда приезжала помогать Паше по хозяйству.

– И он взял и подарил ей дачу? – Андрей покачал головой. – Нет, тут что-то не так.

– А что, если… – Марина запнулась, не желая озвучивать мысль.

– Если что?

– Если он и правда хотел отдать дачу Вере? Может, она сказала ему что-то… или напомнила о каком-то старом долге?

Андрей отложил документы.

– Мам, ты же знаешь папу. Он бы никогда так не поступил с тобой. Нет, тут какая-то ошибка или… – он не договорил, но Марина поняла невысказанное.

– Или обман, – закончила она за него.

– Завтра я свяжусь с нотариусом, указанным в документе. А сейчас нам нужно поискать в папиных бумагах. Наверняка там есть что-то, что может пролить свет на эту ситуацию.

Утро следующего дня началось с разбора документов в кабинете Павла Николаевича. Коробки с бумагами, папки, скоросшиватели – всё было аккуратно разложено по полкам.

– Папа всегда был педантом, – Андрей достал очередную папку с надписью «Дача». – Должно быть что-то здесь.

В папке обнаружились старые документы на покупку участка, квитанции об оплате коммунальных услуг, схемы коммуникаций. И среди этих бумаг – запечатанный конверт с надписью: «Открыть в случае споров о даче».

Марина и Андрей переглянулись.

– Он как будто предвидел, – прошептала Марина.

Андрей аккуратно вскрыл конверт. Внутри лежал договор купли-продажи, датированный двумя годами ранее. Согласно документу, Павел Николаевич продал дачу своему сыну Андрею за символическую сумму в одну тысячу рублей, с условием пожизненного проживания Павла и Марины.

– Не может быть, – Андрей смотрел на документ в полном недоумении. – Почему он мне ничего не сказал?

– Он подстраховался, – Марина провела рукой по бумаге. – Как будто знал, что Вера что-то замышляет.

– Получается, дача уже два года как моя? – Андрей всё еще не мог поверить. – И эта дарственная Веры…

– Недействительна, – закончила Марина. – Нельзя подарить то, что тебе не принадлежит.

Впервые за эти страшные дни она почувствовала облегчение.

– Подделка! – Вера швырнула копию договора купли-продажи через стол. – Андрей, ты юрист, ты придумал эту аферу!

Они встретились через три дня в небольшом кафе – нейтральной территории. Андрей был спокоен и собран, Марина нервничала, а Вера буквально кипела от ярости.

– Тетя Вера, документ подлинный, – Андрей говорил тихо, но твердо. – Проверь дату регистрации сделки. Два года назад. Задолго до той дарственной, которую ты показывала.

– Я не верю! – Вера стукнула кулаком по столу, заставив посетителей соседних столиков обернуться. – Паша никогда бы не продал дачу! Это семейное наследство, наша с ним память о родителях!

– Которую ты собиралась продать при первой возможности, – заметил Андрей.

Вера на мгновение замолчала, затем процедила:

– Вы ничего не докажете. Я подам заявление в полицию о мошенничестве. Оба договора проверят, и мы посмотрим, чей настоящий.

– Тогда и мы подадим встречный иск о признании твоей дарственной недействительной, – парировал Андрей. – На момент подписания дарственной папа уже не был собственником дачи. Он не имел права ее дарить.

– Увидимся в суде, – Вера резко встала, забрала свою сумку и направилась к выходу.

Марина проводила ее взглядом.

– Зачем она так? Мы же семья…

– Дело не в даче, мам, – Андрей задумчиво смотрел в окно. – Тут что-то другое. Нужно узнать, что происходило в те две недели, когда ты была у сестры, а папа оставался один.

Олег Петрович, сосед по даче и старинный друг семьи, встретил их на своем участке. Несмотря на семьдесят четыре года, он оставался бодрым и подтянутым.

– Да, конечно помню те дни, – кивнул он, выслушав историю. – Вера приезжала почти каждый день. Сидела с Павлом допоздна. Я еще удивлялся – раньше она редко навещала брата, а тут такая забота.

– А вы не знаете, о чем они говорили? – осторожно спросила Марина.

– Однажды слышал, как они громко спорили, – Олег Петрович нахмурился. – Я как раз проходил мимо вашего участка. Вера кричала что-то о несправедливости, о том, что ее обделили, а Павлу всё досталось на блюдечке.

– Обделили? В каком смысле? – не понял Андрей.

– А, старая история, – Олег Петрович махнул рукой. – Вы же знаете, что эти два участка изначально принадлежали вашим бабушке и дедушке, – он кивнул Андрею. – Когда они ушли, их дети, Павел и Вера, разделили наследство. Павлу достался участок с домом, Вере – соседний, пустой.

– Я не знал, – признался Андрей. – Папа никогда не рассказывал.

– Да, было это давно. Вера свой участок сразу продала. А лет через пять приехала в гости к брату и увидела, как он обустроил дачу. Видимо, позавидовала. С тех пор и начались эти разговоры о несправедливом разделе.

– Но почему несправедливом? – не поняла Марина. – Участки были одинаковые?

– По размеру – да. Но на участке Павла стоял старый дом, который построил еще их отец. А на Верином – ничего. Поэтому она считала, что ей достался худший вариант.

– И теперь она решила забрать папину дачу в качестве компенсации? – Андрей покачал головой. – Спустя столько лет?

– Видимо, так, – Олег Петрович вздохнул. – Знаете, я ведь был нотариусом до пенсии. И помню, как оформлялась покупка этих участков родителями Павла и Веры. Там интересный момент был – земля приобреталась на деньги, которые отец Павла получил в наследство от своих родителей. То есть это не было общим имуществом супругов.

– Это может иметь значение? – спросила Марина.

– Еще какое, – Олег Петрович улыбнулся. – Если дело дойдет до суда, это будет аргументом в вашу пользу. Вера не сможет утверждать, что ее доля в наследстве была несправедливо уменьшена.

На следующий день Андрей встретился с нотариусом, заверившим дарственную Веры.

– Да, я помню эту сделку, – Сергей Валентинович, полноватый мужчина лет пятидесяти, листал журнал регистрации. – Все было оформлено по закону. Даритель присутствовал лично, документы в порядке.

– Вы хорошо знакомы с Верой Николаевной? – спросил Андрей.

Нотариус на мгновение замешкался.

– Мы… в одной школе учились. Но потом не общались долгие годы. Встретились случайно, за месяц до оформления дарственной.

– Случайно? – Андрей приподнял бровь.

– Да, в супермаркете, – нотариус начал нервничать. – Слушайте, к чему эти вопросы? Дарственная оформлена по всем правилам. Если ваш отец решил подарить сестре дачу – это его право.

– Даже если на момент дарения дача ему уже не принадлежала? – Андрей положил на стол копию договора купли-продажи.

Нотариус изучил документ, и его лицо изменилось.

– Я… я не знал об этом. Вера Николаевна утверждала, что ее брат – единственный собственник.

– А вы не проверили?

– Проверил, конечно, – нотариус нервно поправил галстук. – В выписке из ЕГРН, которую предоставила Вера Николаевна, владельцем значился Павел Николаевич.

– Можно взглянуть на эту выписку?

– К сожалению, она осталась у вашей тети. Мы используем документы только для оформления сделки, а потом возвращаем клиентам.

Андрей понимающе кивнул. В голове складывалась неприятная картина.

– Спасибо за информацию, Сергей Валентинович. Она очень поможет в суде.

Вечером Андрей рассказал Марине о своих подозрениях.

– Думаю, выписка была поддельной. Тетя Вера знала о договоре купли-продажи и сфальсифицировала документы, чтобы обмануть нотариуса.

– Но зачем ей это? – Марина всё еще не могла поверить в такое коварство со стороны родной сестры мужа. – Что ей дача? У нее хорошая квартира в городе.

– Дело не в жилье, – Андрей задумчиво постукивал пальцами по столу. – Я навел справки. У тети серьезные финансовые проблемы. Она задолжала крупную сумму бывшему мужу – проиграла суд о разделе имущества. Ей нужны деньги, и быстро.

– Поэтому она так торопится продать дачу, – Марина покачала головой. – Бедный Паша, если бы он знал…

– Он знал, мам, – Андрей указал на конверт с договором. – Поэтому и оформил дачу на меня заранее. Думаю, он чувствовал, что сестра что-то замышляет.

– Но почему он не сказал нам? Почему держал в тайне?

– Вероятно, не хотел создавать конфликт в семье, – предположил Андрей. – Надеялся, что до крайности не дойдет.

Подготовка к судебному разбирательству шла полным ходом. Вера подала заявление в полицию о мошенничестве, Андрей инициировал иск о признании дарственной недействительной. Обе стороны собирали доказательства.

В один из дней Марина и Андрей решили проверить подпол на даче – старое хранилище, где Павел Николаевич держал инструменты и некоторые документы.

– Здесь столько всего, – Марина оглядывала стеллажи. – Паша был таким запасливым.

В дальнем углу они обнаружили старинную деревянную шкатулку, запертую на маленький замочек.

– Никогда ее раньше не видела, – Марина с интересом разглядывала резьбу на крышке.

Ключа не нашлось, но Андрей аккуратно взломал замок отверткой. Внутри лежали пожелтевшие от времени документы и конверт с надписью: «Моим детям, Павлу и Вере».

Они бережно развернули хрупкую бумагу. Это было письмо от отца Павла Николаевича, написанное незадолго до его ухода.

«Дорогие мои дети!
Если вы читаете это письмо, значит, меня уже нет с вами. Хочу объяснить свое решение о разделе земельных участков.
Когда-то мой отец оставил мне наследство – деньги, на которые я приобрел эти два участка. Это были мои личные средства, не семейные. На одном участке я построил дом, вложив много сил и времени.
Разделяя наследство между вами, я учел вклад каждого из вас в семейное благополучие. Павел всегда помогал мне строить и поддерживать дом, проводил на даче все выходные. Вера же редко приезжала, не проявляла интереса к земле.
Поэтому мое решение таково: Павлу – участок с домом, Вере – соседний участок. Оба равны по площади, но различаются по обустройству. Это не прихоть, а справедливая оценка ваших усилий.
Прошу вас не ссориться из-за имущества. Никакие материальные ценности не стоят разрушенных отношений между братом и сестрой.
С любовью, ваш отец.»

Марина и Андрей молча смотрели на письмо.

– Это меняет всё, – наконец произнес Андрей. – Теперь понятно, почему папа так дорожил дачей. Это было не просто наследство, а признание его труда.

Среди документов обнаружились также оригиналы договоров купли-продажи обоих участков, подтверждающие слова Олега Петровича о происхождении денег.

Предварительное судебное заседание назначили на конец месяца. Обе стороны представили свои документы. Андрей был спокоен и уверен, Вера – нервозна и агрессивна.

– Ваша честь, я хочу представить дополнительные доказательства, – Андрей передал судье папку с письмом отца и оригиналами документов на покупку участков. – Эти материалы проясняют историю приобретения спорного имущества и опровергают утверждения истицы о несправедливом разделе наследства.

Судья, пожилая женщина с внимательным взглядом, изучила документы.

– Госпожа Николаева, вы знали об этом письме вашего отца? – обратилась она к Вере.

– Нет, ваша честь, – Вера выглядела растерянной. – Я впервые его вижу. И вообще сомневаюсь в его подлинности.

– Мы готовы провести экспертизу, – заметил Андрей. – Также у нас есть свидетель – Олег Петрович Седов, бывший нотариус, который может подтвердить обстоятельства приобретения участков.

– Хорошо, – кивнула судья. – Теперь перейдем к вопросу о дарственной и договоре купли-продажи. Согласно представленным документам, на момент оформления дарственной Павел Николаевич уже не являлся собственником дачи. Как вы это объясните, госпожа Николаева?

Вера молчала, нервно теребя сумочку.

– Я… я не знала о существовании этого договора, – наконец выдавила она. – Брат никогда не говорил, что продал дачу сыну.

– Однако договор купли-продажи зарегистрирован должным образом, что подтверждается выпиской из ЕГРН, – судья перелистнула страницу в деле. – А вот в отношении выписки, представленной при оформлении дарственной, у нас возникли вопросы. Нотариус Сергей Валентинович Климов утверждает, что вы предоставили ему выписку, согласно которой собственником являлся ваш брат.

– Да, именно так, – Вера попыталась взять себя в руки. – Я запросила выписку официально, через МФЦ.

– Странно, – судья посмотрела на нее поверх очков. – Потому что согласно ответу из Росреестра, в указанный период никаких запросов на выписку по этому объекту от вашего имени не поступало.

В зале повисла тишина. Вера побледнела.

– Что ж, думаю, нам потребуется дополнительная проверка, – заключила судья. – Назначаю следующее заседание через две недели. До того времени рекомендую сторонам рассмотреть возможность мирного урегулирования спора.

После заседания Вера почти бежала к выходу из здания суда. Андрей догнал ее у дверей.

– Тетя Вера, подожди!

– Чего тебе? – она резко обернулась. – Доволен? Выставил меня мошенницей перед всеми!

– Я просто защищаю то, что по праву принадлежит нашей семье, – спокойно ответил Андрей. – И хотел сказать – мы всё еще можем решить это по-родственному. Без полиции и дальнейших разбирательств.

– Как именно? – недоверчиво спросила Вера.

– Отзови иск и заявление в полицию. Признай, что дача принадлежит мне, с правом пожизненного проживания для Марины. А мы… – Андрей сделал паузу, – мы можем помочь тебе с финансовыми проблемами. Не всю сумму, конечно, но часть.

Вера смотрела на племянника долгим взглядом.

– С чего вдруг такая щедрость?

– Потому что папа хотел бы, чтобы мы остались семьей. И я тоже этого хочу.

Вера отвернулась, украдкой смахивая слезу.

– Подумаю, – бросила она и быстро пошла к выходу.

Суд постановил признать дарственную недействительной, а законным владельцем дачи – Андрея Павловича, с условием пожизненного проживания для Марины Сергеевны. Вера не явилась на оглашение решения.

Несколько месяцев от нее не было ни слуху, ни духу. Марина и Андрей привели дачу в порядок после зимы, высадили новые цветы, починили крыльцо.

В один из теплых майских дней, когда Марина работала в саду, у калитки остановилась машина. Из нее вышла Вера, непривычно тихая и словно постаревшая за эти месяцы.

– Можно войти? – неуверенно спросила она.

Марина отложила садовые инструменты и выпрямилась.

– Проходи, конечно.

Они сели на веранде. Вера долго молчала, рассматривая свои руки, затем подняла глаза на Марину.

– Я пришла извиниться, – слова давались ей с трудом. – За всё. За дарственную, за обман, за… всё это безобразие.

Марина удивленно смотрела на золовку.

– Что случилось, Вера?

– Многое, – Вера горько усмехнулась. – Знаешь, я действительно думала, что жизнь меня обделила. Что Паше всегда везло больше – и с наследством, и с карьерой, и с семьей. А мне – ничего. Вечная борьба, вечные проблемы.

Она сделала паузу.

– Но недавно я поняла, что сама создавала эти проблемы. Своей завистью, жадностью, вечным недовольством. И едва не потеряла самое ценное – семью.

– Что изменилось? – тихо спросила Марина.

– Я помирилась с сыном, – на лице Веры появилась легкая улыбка. – Мы не общались несколько лет. Он узнал о моих финансовых проблемах и сам предложил помощь. Представляешь? После всего, что я ему наговорила при нашей последней ссоре.

– У тебя есть сын? – Марина была искренне удивлена. – Ты никогда о нем не рассказывала.

– Сложные отношения, – Вера покачала головой. – Он уехал за границу после института, женился там. А я… я была против, считала, что он должен остаться рядом со мной. Мы поссорились, и он ушел из моей жизни. А тут вдруг позвонил, сказал, что вернулся в Россию с семьей. Узнал от общих знакомых о моих проблемах.

– Я рада за тебя, – искренне сказала Марина.

– Спасибо, – Вера неловко улыбнулась. – И я хотела сказать… извини за то, что пыталась отобрать дачу. Я была не в себе от отчаяния. Это всё деньги, проклятые деньги. Когда их нет, начинаешь думать, что они решат все проблемы. А когда они появляются – понимаешь, что главное совсем в другом.

В этот момент на участок зашел Андрей. Увидев тетю, он остановился, но Марина жестом пригласила его присоединиться.

– Андрей, я и перед тобой должна извиниться, – Вера повернулась к племяннику. – Ты предлагал помощь, а я отказалась из гордости. И еще… – она замялась, – я действительно подделала выписку из Росреестра. Сама не знаю, как решилась на такое.

– Главное, что ты нашла в себе силы признаться, – Андрей сел рядом с ними. – Что ты теперь будешь делать?

– Начну всё сначала, – Вера распрямила плечи. – Сын помог мне с долгами, предложил работу в его компании. Я буду помогать с документами, у меня опыт в этом есть.

– Это замечательно, – улыбнулась Марина.

– И еще, – Вера достала из сумки конверт, – здесь документы по делу. Оригинал дарственной и всё остальное. Я отозвала все заявления и иски.

Андрей взял конверт.

– Спасибо. Это много значит для нас.

– И последнее, – Вера встала. – Паша… он был хорошим братом. Лучшим братом, несмотря на то, что я не всегда это ценила, – Вера смахнула набежавшую слезу. – Он столько раз выручал меня, а я этого даже не замечала. Всё принимала как должное.

Марина поднялась и неожиданно для себя обняла золовку.

– Он очень тебя любил, Вера. Всегда беспокоился.

Вера на мгновение застыла от неожиданности, затем осторожно ответила на объятие.

– Я знаю. Теперь знаю… Просто поняла это слишком поздно.

Лето выдалось тёплым и солнечным. Дача постепенно преображалась – Андрей с друзьями починил крышу, перестелил полы на веранде, а Марина разбила новые грядки и клумбы. Фотография Павла Николаевича стояла на столе в гостиной, словно он по-прежнему наблюдал за всем происходящим.

В один из выходных дней, когда Андрей работал во дворе, на участок неожиданно заглянул Олег Петрович.

– Доброе утро, сосед, – поприветствовал он Андрея. – Как дела с вашим дачным вопросом? Уладили?

– Доброе, Олег Петрович, – Андрей отложил лопату. – Да, всё разрешилось. Суд признал дарственную недействительной.

– Рад слышать. А как Вера? Не заходит?

– Заходит иногда, – Андрей улыбнулся. – Мы… помирились. Она извинилась, и мы решили оставить прошлое в прошлом.

Олег Петрович довольно кивнул.

– Правильное решение. Знаешь, я ведь дружил с твоим дедом, отцом Павла. Замечательный был человек. Он всегда говорил: «Земля – она не стоит семейных раздоров. Земля останется, а родные люди уходят».

Андрей задумчиво посмотрел на участок.

– Мудрые слова. Кстати, Олег Петрович, у меня к вам просьба есть. Мы с Мариной хотим юридически закрепить за ней право пожизненного проживания на даче, как того хотел отец. Не могли бы вы, как бывший нотариус, посмотреть документы, подсказать, как лучше оформить?

– С удовольствием, – Олег Петрович просиял. – Заходите вечером, посмотрим, что там у вас.

В субботу на дачу приехала Вера – впервые не одна, а с сыном Максимом, невесткой Анной и пятилетним внуком Мишей. Марина накрыла стол на веранде, Андрей жарил шашлыки.

– Какой у вас уютный дом, – восхищенно сказала Анна, молодая женщина с добрыми глазами. – И сад просто прекрасный.

– Спасибо, – Марина улыбнулась. – Мы с Пашей много лет его обустраивали. Каждое дерево, каждый куст посажен нашими руками.

Маленький Миша уже освоился и бегал по участку, восхищаясь всем, что попадалось на глаза.

– Бабушка, смотри, яблоки! А можно сорвать? – кричал он, указывая на невысокую яблоню с наливающимися плодами.

– Конечно, можно, – разрешила Марина. – Только они ещё не совсем спелые.

Максим, высокий мужчина лет тридцати, так похожий на Веру молодую, подошёл к Андрею у мангала.

– Спасибо, что пригласили нас, – сказал он негромко. – Маме это очень важно. Она много рассказывала о вашей… ситуации.

– Всё в прошлом, – Андрей протянул руку. – Рад, что наконец познакомился с двоюродным братом.

Они пожали руки.

– Я слышал, ты юрист? – спросил Максим. – Я тоже, только по международному праву. Работал в Европе несколько лет.

– Серьёзно? – Андрей оживился. – А в какой области?

Вера наблюдала за ними с веранды, не веря своим глазам. Её сын и племянник, так увлечённо беседующие у мангала, словно всю жизнь были знакомы.

– Они нашли общий язык, – тихо сказала Марина, садясь рядом с ней. – Это хорошо.

– Да, – Вера улыбнулась. – Максим так давно хотел познакомиться с российскими родственниками. После смерти его отца у него остались только я и моя сестра в Новосибирске.

– Почему ты никогда не рассказывала о сыне? – осторожно спросила Марина.

Вера вздохнула.

– Стыдно признаться… Я была против его брака с Анной. Она из очень простой семьи, без связей, без положения. А я мечтала, что сын женится на дочери моей начальницы – влиятельной и богатой женщины. Мы страшно поссорились. Он сказал, что выберет любовь, а не мои амбиции, и уехал. Пять лет мы почти не общались, только редкие звонки на праздники.

– А теперь?

– А теперь я понимаю, какой была глупой, – Вера покачала головой. – Анна – прекрасная девушка. Любит Максима, заботится о нём, воспитывает чудесного сына. Что ещё нужно для счастья? Не положение в обществе, не деньги, а любовь и поддержка близких.

Миша подбежал к веранде с охапкой полевых цветов.

– Бабушка Вера! Тётя Марина! Это вам!

– Спасибо, малыш, – Марина взяла букетик и погладила мальчика по голове. – Какой ты заботливый.

– Это мама научила, – гордо сообщил Миша. – Она говорит, что цветы делают всех счастливыми.

– Твоя мама очень мудрая, – улыбнулась Марина.

Вечером, когда гости уехали, Марина и Андрей сидели на веранде с чаем.

– Хорошая у Веры семья, – сказала Марина, глядя на закатное небо. – Я рада, что всё так сложилось.

– Да, – согласился Андрей. – Знаешь, я сегодня много думал о папе. Он бы порадовался, увидев всех нас вместе.

– Он всегда хотел, чтобы семья была дружной, – Марина вздохнула. – Помнишь, как он говорил: «Делите радости, а не имущество».

– Помню, – Андрей улыбнулся. – И ещё он говорил: «Земля – это не просто участок. Это место, где растут корни семьи». Только сейчас я по-настоящему понял, что он имел в виду.

Марина посмотрела на фотографию мужа на столе.

– Паша был мудрым человеком. Он как будто предвидел, что случится, и заранее всё устроил так, чтобы защитить нас. Не только юридически, с этим вторым договором, но и морально – он оставил нас подготовленными к жизни без него.

– Это правда, – Андрей отхлебнул чай. – А что ты думаешь о предложении Максима?

Днём Максим предложил помочь с оформлением документов на дачу, учитывая все нюансы с правом пожизненного проживания Марины.

– Думаю, это хорошая идея, – Марина кивнула. – Он производит впечатление грамотного специалиста. И мне кажется, Паша был бы рад, что его племянник участвует в этом процессе. Как будто круг замыкается – семья снова вместе, и даже юридические вопросы решаются внутри неё.

– Согласен, – Андрей задумчиво смотрел на вечернее небо. – У меня есть предчувствие, что мы только начинаем создавать что-то новое. Не просто восстанавливаем разорванные связи, а строим новую семью, крепче прежней.

– Мне нравится эта мысль, – Марина улыбнулась. – Паша всегда мечтал о большой дружной семье, где все поддерживают друг друга.

Через месяц на даче собрались все – Марина, Андрей с женой и маленькой дочкой, Вера с сыном, невесткой и внуком, Олег Петрович и даже несколько старых друзей Павла Николаевича. Отмечали день его рождения – первый без него.

Во дворе установили большой стол, Марина приготовила любимые блюда мужа, звучала музыка, которую он любил. Было немного грустно, но в то же время светло.

Максим поднялся с бокалом сока.

– Я не был знаком с дядей Павлом во взрослой жизни, но много слышал о нём от мамы и теперь от Андрея и Марины. Мне кажется, он был человеком, который умел объединять людей. И сегодня, глядя на нас всех вместе, я думаю, что его дело живёт. Он создал не просто дачу – он создал место, где собирается семья. И пусть так будет всегда.

Все подняли бокалы.

– За Павла, – сказал Олег Петрович. – За хорошего человека и настоящего семьянина.

– И за семью, – добавила Вера, с улыбкой глядя на сына и племянника. – За то, что действительно важно.

Миша, не понимающий всех тонкостей взрослых разговоров, но чувствующий общее настроение, вдруг звонко сказал:

– А можно мы будем приезжать сюда каждое лето? Мне здесь очень нравится!

Взрослые рассмеялись.

– Конечно, можно, – Марина обняла мальчика. – Это ведь семейный дом. Наше общее место.

Осенью Андрей, Максим и Олег Петрович завершили все юридические формальности. Дача официально принадлежала Андрею, с правом пожизненного проживания для Марины и правом пользования для всех членов семьи.

– Вот и всё, – сказал Максим, закрывая папку с документами. – Теперь никаких споров быть не может. Всё чётко прописано.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил Андрей. – Без тебя процесс занял бы гораздо больше времени.

– Для семьи не жалко, – улыбнулся Максим. – Кстати, мы с Анной подумываем купить участок поблизости. Мише здесь нравится, да и нам с женой тоже. Хочется, чтобы сын рос среди родных, а не только среди гаджетов.

– Отличная идея, – обрадовался Андрей. – Участок через дорогу как раз продаётся. Я могу узнать детали, если хочешь.

Максим благодарно кивнул.

– Буду признателен. Кстати, ты не думал превратить часть участка в небольшой сад? Тут отличная почва для яблонь и груш.

– Знаешь, папа всегда хотел разбить сад, но всё руки не доходили, – Андрей задумчиво посмотрел в окно на участок. – Может, весной займёмся вместе?

– С удовольствием, – Максим протянул руку. – По рукам, брат.

В конце осени, когда дачный сезон официально закончился, Марина приехала, чтобы забрать последние вещи перед зимой. Прогуливаясь по участку, она заметила Веру, которая сидела на скамейке у забора и смотрела куда-то вдаль.

– Не замёрзла? – спросила Марина, подходя ближе.

Вера вздрогнула от неожиданности, затем улыбнулась.

– Нет, просто… вспоминаю. Мы с Пашей здесь в детстве играли. Там был старый дуб, – она указала на место, где теперь росла молодая берёзка. – Мы лазили по нему, как обезьянки. Я тогда не боялась высоты.

Марина присела рядом.

– Он часто рассказывал о вашем детстве. О том, как вы устраивали походы на речку, как строили шалаши.

– Да, – Вера улыбнулась воспоминаниям. – Мы были очень дружны в детстве. Потом как-то… растерялись. Я уехала учиться, он остался здесь. Появились разные интересы, разные друзья. А потом эта история с разделом участков…

– Но сейчас всё наладилось, – мягко заметила Марина.

– Да, – Вера кивнула. – Через столько лет, через столько ошибок. Если бы только можно было вернуться назад и поступить иначе…

– Нельзя изменить прошлое, – Марина положила руку на плечо золовки. – Но можно создать хорошее будущее. У тебя прекрасный сын, замечательная невестка, чудесный внук. И ты снова часть нашей семьи.

Вера посмотрела на Марину с благодарностью.

– Ты удивительная женщина, Марина. После всего, что я пыталась сделать… Ты всё равно приняла меня обратно.

– Паша любил тебя, – просто ответила Марина. – А я любила его. И знаю, что он хотел бы, чтобы мы были одной семьёй.

Они некоторое время сидели молча, глядя на осенний сад. Потом Вера вдруг спросила:

– Ты знаешь, что Максим хочет купить соседний участок?

– Да, Андрей говорил, – кивнула Марина. – Это замечательно.

– Представляешь, – Вера тихо рассмеялась, – получается, что я всё-таки буду жить рядом с братом. Пусть не так, как планировали наши родители, но всё же… Как будто круг замкнулся.

– Я думаю, это правильно, – Марина улыбнулась. – Вся семья снова собирается вместе.

– Да, – Вера встала и расправила плечи. – Пойдём, я помогу тебе с вещами. А потом, если не возражаешь, заварим чай и ты расскажешь мне ещё что-нибудь о Паше. Мне так его не хватает.

– С удовольствием, – Марина поднялась следом. – У меня много историй.

Они пошли к дому, и в этот момент из-за облаков выглянуло осеннее солнце, озарив дачу тёплым светом, словно благословляя воссоединившуюся семью и новую главу в их жизни, начавшуюся с дачного вопроса, который в итоге стал не камнем преткновения, а мостом, соединившим разорванные семейные узы.